Перед президентом тоже лежала папка, документы в которой он изучал до прихода военных. Полминуты прошли в тишине, пока Брандт пробегал взглядом листы доклада Объединённого штаба. Наконец он отложил его и произнёс:

– Нам чертовски не хватает инженерных кадров, причём практически во всех областях военно-технической инженерии – от лучевого вооружения до кораблестроения, – обращаясь к Фордану, коснулся папки. – Вы вот ещё пишете в последнем докладе: недостаёт офицеров и сержантов, – покачал головой. – Обучение расчётов билтов и прочего новейшего вооружения только сейчас ставится на поток… Нехватка всюду. Поэтому уже в конце текущей недели я внесу в конгресс законопроект по существенному увеличению бюджета на пополнение вооружённых сил офицерскими кадрами, на создание новых учебных мест по дефицитным специальностям. Уже готовится кампания социальной рекламы по привлечению молодёжи. Пока будем искать кадры среди гражданских специалистов для выполнения текущих задач – на это тоже будем требовать выделение бюджетных средств. Слава Богу, американская экономика может себе такое позволить. Мы должны благодарить предыдущие поколения американских политиков, бизнесменов и экономистов за то, что они сумели создать такую эффективную систему. Тем более, мы не должны позволить врагам её уничтожить и подчинить мир своим региональным валютам и мелким интересам. К тому же наша система хорошо работает под серьёзной нагрузкой.

Он помолчал, сжав губы, потом легонько постучал по столу ладонью и сказал:

– Изложите мне, господа, только по возможности кратко, какие силы предполагается задействовать по плану «Эпсилон» и в какой очерёдности вводить их в бой… и вообще, что вы уже подготовили или какие вопросы возникли.

Министр обороны сделал Фордану жест ладонью. Тот кивнул.

Свет, падающий сверху, выделял морщины, косо избороздившие нижнюю половину высокого лба генерала. Казалось: кожа в передней части черепа складками сползла на широкие брови и повисла на них. Он надел очки, взял лист и, посматривая в него, стал говорить:

– Скорректированный вариант плана «Эпсилон» готов. Только обращаю ваше внимание, господин президент, что проработка может достаточно ощутимо изменить сценарий, а финансовый и технический аспект вообще пока не особо ясен. Итак… очень важное замечание, которое касается координации политических шагов, работы спецслужб и реализации этапов плана «Анаконда». Не позже, чем за год, а лучше за два, до решающего момента в давлении на Россию, необходимо создать такую военно-политическую обстановку, при которой Соединённые Штаты могли бы беспрепятственно увеличить свои силы в Европе и на Дальнем Востоке. То есть должны произойти события, которые позволят нам нарастить в три-пять раз существующий контингент наших войск и продвинуть авангард ближе к границам противника.

– Такие передвижения сами по себе поднимут градус напряжённости и приблизят возможную развязку, – заметил Бранд. – И вряд ли развязка будет состоять в том, что русские выкинут белый флаг.

– Согласен, сэр. Поэтому политическому руководству Соединённых Штатов нужно будет предпринять некие действия по разрядке: отмена части санкций, переговоры, общий большой проект… что угодно – эти меры в компетенции наших коллег из Государственного департамента.

– Да-да, я понял, – Брандт быстро сделал пометку в записной книжке.

– Нам важно наличие времени. Срок необходим для обустройства позиций, портов, аэродромов, складов, завоза припасов, в том числе боевых, для налаживания логистики. Сейчас некоторый задел есть, но для широкомасштабных действий его недостаточно. Обращаю внимание, что следует непосредственно к границам России перенести арсеналы с тактическим ядерным оружием – нейтронные и термоядерные снаряды ствольной и реактивной артиллерии, то есть оружия поля боя. Сейчас оно хранится на наших базах в Германии, Италии, Турции, а должно быть укрыто в сооружениях повышенной надёжности (требуется значительное время и средства на их постройку) на территории Эстонии, Латвии, Литвы и Польши. Эти государства примечательны тем, что имеют морские порты на Балтийском море, граничащем через Северное море с Атлантическим океаном, а морская логистика как никакая другая подходит для доставки опасных и секретных грузов. В военное время морской путь будет наиболее безопасным по причине полного господства американского флота над другими. Плюс превосходство в воздушном пространстве в морской зоне. В этой связи для нас особой ценностью стало бы вхождение в НАТО Швеции и Финляндии, так как они тоже имеют порты в Балтийском море и расположены в непосредственной близости к России.

– Вопрос об их членстве в альянсе стоит давно, – сказал президент, – но мы не форсировали изменение настроений общественности в этих странах. Могу лишь обещать, что побеседую на эту тему с представителями фондов, которые занимаются такими проблемами.

– Думаю, эту проблему надо решать параллельно или в связке с другой – очень желательно закрыть русским доступ к портам и проливам этих государств, очистить от них северный фланг до начала возможных боевых действий.

– Хорошо. Это задача для Государственного департамента и спецслужб.

– На южном фланге… опять же по морской части… для нас важны Украина и Грузия. Это зона Чёрного моря. Сейчас мы можем использовать Румынию, Болгарию, Турцию. Турция особенно важна, так как через неё мы могли бы запереть перед русскими проливы Босфор и Дарданеллы: по ним Россия ведёт снабжение своих сил и лояльных режимов на Ближнем Востоке.

– Момент, – прервал Фордана министр обороны. – У меня есть соображения по поводу Украины. Похоже, приближая её к себе, мы были чрезмерно осторожны. Я тоже выступал за медленную интеграцию Украины в западные структуры и признаю ошибку. Сейчас очевидно, что Россия потеряла реальное влияние на её внутренние процессы: наиболее активные пророссийские силы нейтрализованы, а значительная часть прорусского населения эмигрировала или подчинилось украинцам. Поэтому стоит отбросить осторожность: Россия уже не возьмёт больше, чем имеет. Украина – очень важный элемент на этапе подготовки военной операции и будет не менее важным её участие в самой операции. Украинцы уже сейчас помогают разлагать моральный дух противника. Примерно тридцать миллионов человек, безупречно владеющих русским языком! Украинцы, выдавая себя в сетях за русских, создадут любое общественное мнение. Миллиардами комментариев они повлияют на политические настроения русских, потому что те симпатически, принимая их за своих сограждан, будут корректировать собственную позицию. Для распространения дезинформации в предвоенный период, пока мы не отключили русским Интернет, их помощь совершенно бесценна. Это не ренегаты в государствах Балтии, выполняющие порученную им работу без особого усердия и креативности, а настоящие русоненавистники, не имеющие моральных ограничений. От распространения в русском сегменте сетей порнографии (причём в самой её извращённой форме: инцест, совращение детей, садизм) до тиражирования фейковых слухов о действиях российских властей. И, разумеется, украинцы должны массово использоваться для диверсионно-разведывательной работы.

– Примерно такие же доводы… – президент прочистил горло, – на прошлой неделе я нашёл в рекомендательной записке Информационного управления Госдепартамента. Хорошо, что есть общее понимание. Составьте собственные рекомендации… какие именно идеи надо продвигать, какие методики использовать…

Президент потянулся к бутылке с водой, и генерал Фордан продолжил:

– Заканчивая морскую тему… Наши спецслужбы должны приложить максимальные… я подчёркиваю… максимальные усилия, по блокировке создания Россией (а так же Китаем, Северной Кореей и Ираном) малых беспилотных и пилотируемых подводных аппаратов. В идеале, следовало бы тормозить их разработку даже нашими союзниками, чтобы не подстёгивать создание такой техники названными государствами. Эти средства могут составить серьёзнейшую угрозу, как военным кораблям, так и гражданским судам, например, танкерам. Тот же Иран может применять их со смертниками для подрыва судов в ближней акватории. В прибрежных водах массированное применение малых беспилотников для транспортирования торпед и мин способно практически полностью парализовать оборону наших морских наступательных сил и привести к серьёзным потерям в десантных операциях. В любом случае, обладание нашими противниками большим количеством аппаратов с диверсионным функционалом принудит флот придумывать, а затем отрабатывать новую тактику, понадобятся также новые виды боеприпасов и средств обороны, что требует времени и ресурсов, а в условиях войны повлечёт громадные жертвы и невыполнение боевых задач.

Брандт быстро записывал, а Фордан, переведя дух, перешёл к следующей части своих тезисов: