- Ты знаешь, что такое Дахау, Пауль?

- Один из тех концентрационных лагерей, куда нацисты заключают своих политических противников. По сути - тюрьма под открытым небом.

- Я вижу, давно ты не был в Германии, - ответил Манфред, качая головой. - Официально считается, что эти места - чудесные летние лагеря для строптивых и недисциплинированных детей. Если же прислушаться к тем немногим честным журналистам, которым довелось там побывать, то окажется, что такие местечки вроде Дахау - настоящий ад в миниатюре. Никому еще не удавалось оттуда сбежать.

- Алиса и не сбежит.

Пауль в нескольких штрихах очертил свой план. Это был всего десяток предложений, но когда он закончил, Манфред занервничал еще больше прежнего.

- Куча всего может пойти не так.

- А может и сработать.

- А может взойти зеленая луна.

- Ты хочешь спасти сестру или нет?

Манфред посмотрел на Юлиана, который забрался в повозку и бил мячом о борта.

- Полагаю, что да, - вздохнул он.

- Тогда давай немного отдохнем. Когда проснешься, ты поможешь мне убить Пауля Райнера.

Через несколько минут, увидев, как Манфред с Юлианом растянулись на полу, пытаясь поспать, Пауль вдруг осознал, насколько устал. Но прежде чем заснуть, ему еще нужно было кое-что сделать.

На другом конце сарая на гвозде висело письмо его матери.

Паулю снова пришлось перешагнуть через тело Юргена, и теперь это оказалось более тяжким испытанием. Он смотрел на брата несколько долгих минут - на его запавший глаз, разливающуюся по коже бледность, в то время как кровь скопилась внизу, симметрия тела нарушилась, поскольку нож торчал из живота под косым углом. Несмотря на то, что всю жизнь этот человек причинял ему лишь страдания, Пауль почувствовал к нему глубокую жалость.

"Всё должно было случиться не так", - подумал он, решившись, наконец, пройти через ту сгустившуюся из воздуха стену, которая, казалось, образовалась над трупом.

Очень аккуратно он снял с гвоздя письмо.

Усталость подействовала на его нервы словно целительный бальзам, но его всё равно захватили чувства.