― Большой его поклонник, ― ответил он.

― Он великолепен. Хотя «К востоку от Эдема» ― мой любимый.

― Мой тоже! – усмехнулся Себастьян.

Я не могла не улыбнуться в ответ.

― Вы, леди, выглядите сногсшибательно, ― вставил Зик.

На нем снова была та самая почтальонка (прим.: фуражка почтальона как модный аксессуар), которую я хотела взять и развернуть задом наперед или вообще снять эту чертову штуку.

― Красивый кулон, ― восхищенно сказал Себастьян Мэй.

― Спасибо, ― ответила она. ― Это Джулс.

Я восприняла как комплимент то, что Себастьяну понравилось мое украшение, даже несмотря на то, что оно было на Мэй.

― Ну что, ребята, наслаждаетесь выходными?― болтал Зик без умолку.

― Вчера вечером мы ходили на хоккей на траве, ― сказала Мэй.

Папа притащил нас на одну из игр Хелен.

― Моей сестры, ― объяснила я Себастьяну.

Я поняла, что улыбаюсь больше, чем того требует ситуация. Успокойся, Джулс.

― А ты, Себастьян? Чем ты занимался в эти выходные? ― спросила я с легкой небрежностью.

― У меня хорошие выходные: побегал с отцом, отредактировал несколько статей, встретился с другом из Филадельфии. Как дела с «Людьми, которых ты не знаешь»? Когда я смогу увидеть портреты? ― спросил он, переводя взгляд на Мэй.

― Мы еще не сделали этого, ― призналась я.

Я собиралась сфотографировать Мэй, но все откладывала.

― О, ― сказал он удивленно.

― Скоро закончу, ― заверила я его.