Она сделала. Я щелкнула и посмотрела на то, что получилось. Даже не стараясь, Мэй выглядела как модель: как будто фильтр удалил все недостатки с ее лица, хотя я и не использовала его.

Я продолжала фотографировать, в то время как мы пробовали разные позы:

― Положишь руку на бедро? Да, это здорово. Теперь откинешься немного назад?

Мэй повернулась к камню, но тут же отпрянула. Я совсем забыла о ране на ее спине. Прошло несколько недель, и я думал, что она заживвеи, но, возможно, ее шрамы все еще болят.

― Прости, ― быстро извинилась я.

― Все в порядке, ― заверила она меня, резко выдохнув.

Затем она повернулась другим боком, улыбнулась в камеру.

― Ты такая настоящая, ― похвалила я ее.

Я сделала еще несколько снимков.

― Ты выглядела счастливой, ― сказала Мэй.

― Что ты имеешь в виду?

― Когда он разговаривал с тобой. Себастьян.

Я остановилась, рассматривая последние снимки на телефоне. Я надеялась, что Мэй не заметила моего увлечения Себастьяном, но безуспешно, так как ее разум, казалось, впитывал каждую деталь.

― Он тоже выглядел счастливым, ― добавила Мэй, ― когда говорил с тобой.

― Правда? ― спросила я слишком быстро.

Мэй кивнула.

― Он тебе нравится, ― сказала она.

Она дразнит меня? Или просто спросил? Я не могла точно сказать.

― Мне… неважно. Я имею в виду, он милый, ― попыталась пойти на попятную я.

Не знаю почему, но мне было стыдно признаться ей в своей любви. Почему я превращаю это в нечто грандиозное? Любить кого-то ― не преступление.