На том мы и порешили. Истомин на следующий же день укатил в Москву, а оттуда в Малороссию. Потом вернулся через двадцать дней и, пристукивая по мраморному полу новой тростью, явился ко мне с докладом - найдено трое Токаревых. Один Федор, другой Иван, третий тоже Федор. И только один из этих троих служил оружейным мастером и сейчас находился в чине хорунжего.

- Это именно тот? – спросил меня Истомин после подробного доклада.

- Похоже на то, - отвели я задумчиво. – Другие вроде вообще никаким боком к ремонту оружия не подходят. Так? Ты с ним говорил?

- Недолго.

- И что сам про него скажешь?

- Да что сказать? – пожал он плечами. – Простой казак, в оружие разбирается. Что-то там у себя пытается делать. Я как понял, что это тот который вам нужен, так удочку ему закинул. Говорю, есть в столице известный человек, хочет чтобы ты у него работал – оружие для него придумывал. Деньгами, говорю, не обидит, как сыр в масле кататься будешь.

- Ну а он?

- А он покивал головой и сказал, что ему не особо интересно на простого купца работать – пусть даже и такого известного как вы изобретателя. Хочет, говорит, Родине послужить.

Я с досады даже хлопнул себя по ляжке. Звонко так, болюче. Наверно пятно красное оставил - Маришка вечером устроит допрос с пристрастием.

- Ну а ты? Денег ему предлагал?

- Да ему и так и эдак и все ему рассказал. Про деньги – да, сказал. И выпили мы с ним и с его дружками, да он ни в какую.

- Что, совсем так плохо?

- Не может он сейчас. Да и кто его отпустит – ему еще несколько лет до ухода в запас? В-общем, сейчас нам его не заполучить.

- Точно?

- Точно. Он и сам сказал, что никуда не пойдет. Да и в самом деле, как он уйдет? Это ж не я со своей поломанной ногой.

Я разочарованно выдохнул, потер нервозно лоб – что-то голова разболелась.

- Жаль. А у меня на него такие надежды были. Ну, да ладно, на нем свет клином не сошелся. Свои кадры выращивать будем. Ты, кстати, как сам к конструированию оружия относишься? Понимаешь в этом?

- Да нет, что вы. Я только пострелять, да почистить.

- Что ж, тогда будем искать других людей.

Истомин молча принял информацию. Кивнул, встал, оперся на крепкую трость. Затем вдруг просветлел лицом и выдал мне новую идею: