– Я твердила себе, что свадьбы не будет, но все равно думала о такой, которая была бы возможна.

Я сказала ему, что предпочитаю тесный круг гостей. Что моя мать слишком больна, чтобы приехать, и он уже знал, что мой отец умер. Я сказала, что являюсь единственным ребенком, ни разу не упоминала о троих сводных братьях.

Помню, как он спросил: – У тебя есть тети или дяди? Кузены?

– Нет, никого. Мои родители тоже были единственными детьми.

– Господи, это ужасно, Кэй.

Он заключил меня в объятия, охваченный вспыхнувшим желанием защитить меня потому, что считал меня совсем одинокой. Я продолжила: – Кроме того, дело не в большом празднике, верно? А в нас.

В итоге Даан согласился на маленькую церемонию. Он любил меня, сходил по мне с ума, что иногда сильнее любви, и он смягчился. Я тоже сильно его любила. Люблю.

Я люблю их обоих. Вот еще одна неприятная правда.

Да, даже сейчас. Я не знаю, кого мне ненавидеть за мое похищение, поэтому продолжаю любить обоих.

Иногда я задумываюсь, не стоило ли мне настоять на огромном празднестве, которое потребовало бы пробыть обрученными два года, чтобы выбрать идеальное место, заказать ручной пошив платья во Франции. Если бы я это сделала, у меня был бы шанс уйти. Не так ли? Но я так не поступила. Я забронировала частный зал на двадцать человек в «The Ivy», купила платье в «Harvey Nics», разослала приглашения. Я все это устроила.

Я хотела стать его женой.

– Я наняла подружку невесты. Кто знал, что такой сервис вообще существует? Я нашла скромное рекламное объявление в конце глянцевого свадебного журнала, – признаюсь я.

Я позвонила. Ответила вежливая девушка по имени Джесс.

– Кому нужно нанимать подружек невесты? – спросила я ее. Я тщательно продумала, как объясню свой звонок; я хотела убедиться, что моя ложь не выходит за рамки возможного. Кроме того, мне были интересны другие туманные причины, по которым люди нанимали кого-то для самой интимной задачи подруги. Я поверить не могла, что существует много женщин с двумя браками, которым нужно удержать свадьбу в тайне.

– Женщины хотят, чтобы их настоящие подруги насладились свадьбой и не были обременены слишком большим количеством задач, – непринужденно ответила Джесс. – Или чтобы уравнять количество, если, скажем, у них три близких подруги, но им нужны четыре подружки невесты для симметрии на фотографиях. Это процветающий бизнес. – У нее был сладкий, певучий голос. Я предположила, что она, наверное, родилась и выросла где-то в Суррее, ей, вероятно, подарили пони на пятый день рождения, отец любил ее и ее мать. Ее реальность была в световых годах от моей. Даже такие причины показались мне странными, но она, похоже, принимала их. Ее доверчивость облегчила мне задачу.

– Моя семья не одобряет мой выбор, – сказала я, – поэтому они бойкотируют свадьбу. Моя сестра должна была выполнять роль подружки невесты. – Это сложная ложь, потому что у меня нет сестры, и если бы она проговорилась Даану, меня бы разоблачили. – Мне нужна полная конфиденциальность. Я не хочу, чтобы даже мой муж знал, что она ненастоящая подруга.

– Ладно.

Она не интересовалась, но что-то подтолкнуло меня продолжить: – Потому что не хочу, чтобы он еще сильнее винил себя за раздор между мной и моими близкими. Он знает, что моя семья бойкотирует свадьбу, но я не сказала, что мои друзья тоже против.

– Вау, и друзья тоже. – Было ясно, что теперь она задумалась, что такого сделал мой жених, чтобы так сильно всех расстроить.

– Это в основном друзья детства, семья заставила их выбирать. – Я знала, что мне стоит перестать разговаривать. Чем больше я говорила, тем менее убедительной была моя история. С тех пор я поняла, что лучшая ложь – короткая и основанная на правде. Я стала лучше в том, как быть плохой.