С Колей было легко. Никаких лишних вопросов.

Я опаздывал к Дане еще на полчаса. Я сегодня всюду опаздывал на полчаса. Ну, на час. На час с гаком к Борису, на час к вахтеру, дабы застать доброго дарителя, потом опоздал со звонком к Дане, теперь с приездом к ней. На какой-то ступени могло и кончиться везение… Вот она, Плющиха. А там, за углом, дом.

Я прошел пешком к подъезду. А на другой стороне улицы пошла мне навстречу исполинская тень (солнце стояло уже очень низко) и тут же скрылась, смешалась с другими. И все-таки запомнилась чем-то индивидуально отличным, знакомым. Тот, кто прошел впереди меня по тому же тротуару, миновав дом, где жила Даня, обладал запоминающимся вздувшимся туловищем и головой необыкновенно круглой, с очень слабо развитыми носом, подбородком… да, очень знакомые голова и туловище! Я не мог вспомнить, кто это. И вошел в подъезд.

Три удара. Пауза. Удар.

Через минуту я все повторил.

Я уже не ожидал ничего, кроме беды, очередного трупа, я поворачивался, чтобы уйти, бежать хотя бы защищать себя и свою семью… Но тут Даня открыла дверь.

— Что случилось?! Что-нибудь случилось?

— Нет! Но ты опоздал! Я думала, что-нибудь случилось!

Она тоже перешла «на ты», и правильно: никаких церемоний в этой круговерти!

Я прошел в квартиру, и мы заперлись подробно и тщательно на все замки.

— Что же было после телки?

— Ничего страшного… но принесли посылку.

— Так, — сказал я.

В квартире не видно было пока следов разрушений, на Дане — рваных ран. Неужели догадалась сама?

— И ты?

— Я ее не стала вскрывать.

— Где она? А. Вижу.

Конечно, на кухне. Ящичек небольшой, фанерный. Пожалуй, «Ф-I» не влезет. Новая конструкция? Изобретательный убийца. Это не укладывалось уже в набросанный мною портрет, но в то же время: какая тупая, настырная последовательность! И еще: а если это дистанционная мина? Может быть, прослушивают телефон и нас с Даней решили ликвидировать парой? Вместе полетим? Опять-таки как теперь впутаешь в эту историю милицию? Надо будет все начинать сначала. И про отравление Левы, чего никак не хочет Даня…

— Я попробую вскрыть, — решительно прошел я на кухню, — дай нож.

— Не надо! Боже мой!