– Что? Откуда вы знаете?

– Вы провалились самым худшим образом. Возможно, наш общий друг тоже, как ни жаль это говорить.

Немецко-бруклинский акцент делал его быструю речь малопонятной. Андре положил желтый конверт на скамью между ними.

– Все внутри.

– Паспорт?

Андре кивнул и встал.

– Кто за мной следит?

Он показал на конверт:

– Все, что вам нужно знать, там. Удачи.

– Я все еще должна вам деньги, – сказала Эйвери.

Андре покачал головой:

– Я задолжал ему услугу. Передайте ему, что мы в расчете. И что бы вы ни планировали, на вашем месте я бы сделал это быстро. Сомневаюсь, что у вас много времени.

Андре обогнул ее и вышел в центральный проход. Эйвери развернулась на скамье, глядя, как он вышел из собора, спустился по лестнице и исчез в толпе. Еще минуту она сидела не шевелясь, потом наконец взяла желтый конверт, подавляя порыв заглянуть внутрь, и быстро вышла из собора.

До «Лоуэлла» нужно было пройти прямо по Бродвею и свернуть на восток. Двенадцать кварталов, которые Эйвери пролетела за десять минут. Через лобби в лифт, все время прижимая к груди конверт. Только ворвавшись в свой номер и накинув на дверь цепочку, она наконец открыла конверт. Сев на край кровати, она завозилась с резинкой застежки. Наконец она открыла клапан и высыпала содержимое на кровать. На покрывало упал синий паспорт. Эйвери рассмотрела его: он выглядел в точности как паспорт США – синяя обложка с золотыми тиснеными буквами. Она открыла обложку и увидела фотографию, которую отдала Андре на прошлой неделе.

– Аарон Холланд, – прочитала она вслух.

Прозвучало восхитительно.

Несмотря на огромную радость при виде паспорта, в животе затаилось что-то еще. Эйвери не испытывала облегчения, продвинувшись так далеко. Она испытывала ужас и не могла избавиться от ощущения, что в конверте содержатся ее худшие страхи. Она бросила паспорт обратно на кровать и заглянула в конверт. Уловила отражение глянцевых фотографий и сунула руку, чтобы достать их. Из конверта появились несколько фото восемь на десять. И на каждой был Уолт Дженкинс.