— Хорошо.
— Ох, Притен, как тебе с Лолой повезло. Завидую тебе всё сильнее.
С этими словами Аль встал.
— Да я сам себе уже давно завидую, — прищурился Притен.
— Спокойной ночи.
Уже на пороге Аль оглянулся, и, увидев внимательный взгляд друга, улыбнулся и сказал:
— Не волнуйся, всё уже хорошо. Лола не только сильная магиня, но и настоящая волшебница.
Принц закрыл дверь и пошёл к своим покоям. Светильники, похожие на большие голубые груши, висели вдоль стен, указывали дорогу и не давали коридору погрузиться в полную темноту.
Аль выговорился, и ему стало легче. Они ничего не решил, но, спасибо Лоле, сожаление не тянуло из него силы и не путало мысли. Он уже не мучился вопросом, зачем он затеял всё это.
Грен был прав. Надо ложиться спать, а завтра многое прояснится.
Когда Аль уже улёгся в постель, и камердинер пожелал ему спокойной ночи и потушил светильники, то окончательно расслабился. Поток образов вынес на поверхность памяти забытую за последний час сегодняшнюю прогулку и смеющееся лицо золотоволосой девушки, за которой он ухаживал сегодня целый день, ловя на себе завистливые взгляды соперников. Постепенно её образ вытеснил все остальные. Он снова видел, как она двигается, жесты, слышал её голос, вспоминал, что она его сегодня спрашивала и что ей было интересно. Тёплая темнота начала затягивать его сознание в свою бархатную глубину.
В этой темноте за яркой солнечной Люженой он ясно увидел тёмную фигуру Маруши, которая вдруг беззвучно облаком надвинулась на него и оказалась совсем близко, лицо в лицо. Аль посмотрел в прорези маски и увидел там такие родные и хорошо забытые смеющиеся глаза сестры. Ощущение счастья плеснулось в нём волной, которая окончательно смыла его в глубину сна.
Глава 20
Утро у всех в замке началось по-разному. Истопник затопил большую плиту графской кухни ещё на рассвете. Затем сторожевые маги прошлись по замку, осматривая охранные заклинания, заодно погасили магические светильники. Главный повар начал гонять свою армию кухарок, посудомоек и поварят чуть попозже. Потом сменились караулы, и ночная охрана из коридоров и со стен замка потекла отсыпаться в казарму, стоящую в глубине замкового двора. Вместе с этим забегала прислуга, готовясь к подъёму господ. Из дальнего флигеля вышел Главный садовник, сухопарый старик, в котором только седая борода и чуть согнутая спина выдавали его преклонный возраст. Громким скрипучим голосом он начал раздавать указания, посылая своих подчинённых, нагруженных лопатами и тележками, во все уголки сада и парка. К тому времени и на псарне, и в конюшне уже давно кипела жизнь.
К завтраку замок был полностью уже проснувшимся.
Грендер сидел за столом в малой столовой, которая в это утро была заполнена людьми больше, чем обычно. Кроме семьи графа и гостей Притена, в замке остались ночевать некоторые знатные люди из графства, присутствующие вчера на прогулке.
Сегодня на завтраке собрались только мужчины. Дамы предпочли завтракать в своих покоях.
Грен искоса поглядывал на принца. Аль в своём тёмно-зелёном, отделанным золотым шитьём камзоле, сегодня выглядел собранным. В нём не было заметно даже капли той растерянности, которая овладела им вчера в алтарной комнате.
Это и радовало, и настораживало. Похоже, Аль уже пришёл к какому-то чёткому решению.
Почему-то Грен заволновался. Эйфория, которая вчера вечером полностью охватила барона, не исчезла, но ушла на задний план.