– Потанцуй со мной, Пол.
Папа валится на траву рядом со мной и приподнимается на локтях. Берет меня за запястье и вскидывает бровь, потом отпускает руку и смотрит на маму.
Я гляжу на браслет из цветов, безжизненно обмякший на коже. Видимо, в пылу веселья я и сам не заметил, как его раздавил.
– Погляди-ка на свою маму, – говорит папа нарочито громко, чтобы она услышала. – Ну разве она не красотка? – Он пронзительно свистит в знак восхищения.
Мама молчит, но я вижу, как краснеет ее лицо. Она целует Сэла в кудрявую голову, поудобнее перехватывает его у бедра и начинает танцевать. Ее голые ноги кружат по лужайке, а рука танцует в воздухе. Песня приближается к своему крещендо, и мама кружит Сэла, а я поднимаю голову, чтобы посмотреть, смеется ли он – но солнце до того ослепительно сияет над ними, что я ничего не вижу.
2020
Мы стоим посреди поля, а солнце льет лучи нам в лицо.
На этой неделе нам сообщили, что запрос о перестройке бойни одобрен. Вот только стены трогать запрещается. «Мы не станем возражать против щадящей реставрации, направленной на осовременивание постройки, при условии сохранения ее архитектурных достоинств… во имя соединения старого и нового». Мы уже заверили их, что не имеем ни малейшего желания ничего сносить.
Анна стоит сбоку и делает замеры. Она просит меня подержать конец рулетки, а сама ходит с ней туда-сюда, встает под разными углами и записывает цифры в блокнот. Наконец я отпускаю рулетку, и лента с щелчком возвращается в свой металлический корпус.
Джо стоит там, где когда-то ревело пламя. Земля под ним серая и потрескавшаяся, жаждущая новой жизни, и он нетерпеливо на ней подпрыгивает. – Можно тут будет моя комната, – спрашивает он у мамы, а она с улыбкой смотрит на меня. – Ну пожалуйста! В ней будет тепло, потому что тут полыхал огромный костер. Самый большой костер во всем мире.
– Нужно Ника спросить, – говорит она. – Это ведь и его дом.
– Пожалуйста, Ник, можно?
Я подхожу к нему, и мы даем друг другу пять.
– Выбирай любое место, – говорю я. – Давай даже так: мы выстроим дом вокруг твоей комнаты. Именно с нее мы и начнем.
Он улыбается. Анна тоже. Я обнимаю ее за талию.
Удивительное все-таки чувство, когда по твоим венам струится жизнь до того прекрасная, что ты такой даже в самых смелых мечтах не решался представить. Когда любовь тебя наконец находит.
В лице мальчика, в чьих жилах течет не моя кровь, и его матери, с которой мы одной крови.
Ничто не вечно. На этот раз все по-настоящему.
Примечания
1