– Но Дайра запретил говорить об этом, заставил замолчать всех, кто нас видел. Король все-таки расстроил нашу помолвку. После чего вызвал меня и напомнил, кто главный. Указал мое место и больше никогда не называл дочерью. Дайра посчитал, что я специально себя скомпрометировала, чтобы расстроить его выгодное соглашение с одним аристократическим семейством…

Она закружила по комнате, теперь уже не сдерживаясь. Помогала себе говорить руками и чуть не путалась в длинной юбке своего привычного темно-коричневого платья.

– Бывало, его мнительность выходила за рамки, но я считала, это не касается меня. Только оказалось, он всегда думал, что приближенные все делают исключительно с мыслью о том, как расстроить его планы. Моя мама оправдывала такую подозрительность. Она говорила, за Дайрой всегда стояли торговцы, но не аристократы, которые постоянно плели интриги. Кроме того, из-за своей политики и помощи торговым гильдиям у королевства Дайры не хватало, да и сейчас, наверное, не хватает, денег на сильную армию. Точнее, у него есть воины, но любой герцог имеет у себя столько же или больше…

– Давай быстрее. – Ярвин уперся локтями в колени и устало подпер подбородок одной рукой. – Я всего-то хочу знать, почему вас двоих отправили сюда.

Эйслинг нервно передернула плечами. Она, может быть, и начала издалека, но как рассказать короче, не знала. Хотелось, чтобы Ярвин видел всю картину целиком, понимал тонкости этой истории. Почему-то это было важно – оставить о себе хорошее мнение, а без подробностей могло показаться, будто она просто жестоко мстила родному отцу.

– Я почти закончила. – Она снова пошла по комнате. – Мой жених, несмотря на все приказы своего сюзерена, скрылся, и никто не знал, куда он делся. Джейми не понравилось, что его жизнью играют. Насколько знаю, он успешно добрался до южных стран. Когда-то мы грезили о них вместе… Не важно. Тебе стоит знать: я его отпустила и помогла бежать. Это был лучший выход для всех. С одной стороны, Дайра понял, что нельзя так с нами обращаться, а с другой – нас не наказали.

Теперь Эйслинг замерла на миг и посмотрела в темные неприветливые глаза Ярвина. Предстояла самая сложная часть. Велика вероятность, что муж тоже посчитает ее жестокой и расчетливой. Конечно, так легко рассталась с женихом, и не важно, что потом горько плакала. Важно, что следом подговорила сестру на безумства.

– Я злилась на Дайру, ненавидела его и даже где-то в душе перестала понимать свою мать. Как можно было жить с таким мужчиной? Он же играл людьми, как фишками. Переставлял на карте, как ему вздумается. Сначала свою королеву, которая больше не могла родить. Потом меня и Джейми… Знаешь, как он легко упрятал в монастырь свою жену? За несколько дней. И так же легко заключил новый союз. Кажется, с момента его расставания с женой не прошло и полугода. Моя сестра страшно горевала. Она любила свою мать, причем за то, что Дайра считал недостатками. За мягкость, сентиментальность и романтичность.

Ярвин тяжело вздохнул и бросил взгляд в окно, будто надеясь найти там что-то интересное. Словно в темном проеме вдруг начнут плясать танцовщицы. И стало так тоскливо.

«Он точно уже все решил», – подумала Эйслинг и поняла, что слишком затянула рассказ.

– Я злилась, принцесса страдала от любви и от того, что не могла увидеться с матерью. Мы обе были несчастны… И как-то принцесса стала сильнее болеть, меня стали чаще наряжать в ее одежду и называть Эйслинг. А потом лекарь сказал, что принцесса, скорее всего, не переживет зиму. Это было ударом для всех, кто знал о болезни. Сама принцесса долго плакала, а потом сказала, что напоследок хотела бы провести хоть несколько дней со своим возлюбленным. Всего лишь прогулки и, возможно, поцелуи. Но я подумала, что для человека, который умирает, не может быть полумер… Я предложила им убежать и пожениться.

Сейчас перед глазами Эйслинг предстало озаренное надеждой лицо сестры. Она даже стала лучше себя чувствовать. А уж каким взглядом на нее смотрел рыцарь, сложно передать словами. Такие сильные эмоции, наверное, бывают лишь у оправданных перед виселицей.

– Я организовала побег. Подговорила служанок, составила карту, где они могут останавливаться, подготовила письма для всех аристократов и влиятельных торговцев. И сама же отправила. Правда, я воспользовалась королевской голубятней, и в этом была моя ошибка. – Теперь Эйслинг говорила очень быстро, боясь, что Ярвин перебьет. – Так Дайра узнал, что это был мой план. И подумал, будто я сделала все из мести, чтобы в очередной раз расстроить его планы. Он же выгодно сосватал принцессу старику из соседнего королевства! У него как раз была армия, способная служить короне при необходимости. Любопытно, но свадьбу своей дочери и единственной принцессы Дайра решил провести через месяц после помолвки. Опасаясь то ли скорой смерти принцессы, то ли возможной кончины старого герцога. Как видишь, опять выгода. Даже зная о состоянии дочери, Дайра не подумал оставить ее в покое, а решил пристроить, пока может. Говорил, что, как любой король, он в первую очередь должен думать о народе и своем королевстве.

Голос уже осип от долгого рассказа, и горло перехватывало от напряжения. Но оставалось совсем немного, поэтому Эйслинг снова зашагала перед Ярвином.

– Он узнал все. Меня держал под замком, разыскал принцессу и каким-то чудом откупился от герцога, который уже потратился на приготовление к свадьбе… А потом он захотел нас наказать. Но просто так разбрасываться людьми не в его стиле. Поэтому нас отправили к дракону. Дайра наверняка успокаивал свою совесть тем, что принцесса все равно почти мертва, а вторая, незаконная, дочь окончательно вышла из-под контроля и только вредит. Конечно, он понимал, что дракона, скорее всего, не убить, но чем бог не шутит? Жив дракон или мертв – в любом случае будет выгода. Избавился от неугодных и создал ажиотаж. Или даже убил дракона чужими руками и открыл путь к морю. А еще Дайра предстал в глазах людей скорбящим отцом, который ничего не мог запретить принцессе. Потому что она слишком добрая, милая и прекрасная. Ну, если дочь такая, то и отец, который ее воспитал, не хуже…

Ярвин неожиданно поймал ее за руку. Теплая ладонь стиснула пальцы, и Эйслинг замерла. Темные, пугающе спокойные глаза мужа смотрели в самую душу и выворачивали наизнанку.

– Почему ты сразу не сказала, что не принцесса?

– Когда ты только появился в Замке-на-скале, я пыталась, но ты нацепил браслет… А потом стало страшно. Что бы ты сделал, если бы узнал?.. Я боялась, думала, ты от меня избавишься, а хотелось жить.

– А потом, когда ты поняла, что я не избавлюсь, почему не сказала?

Она молча смотрела в темные глаза и старалась не дрожать.