— Вот как. — он посмотрел на Йол, снова прищурившись. Неужели у него на столько плохое зрение? — Что ж, тогда я просто обязан настоять на своем приглашении.
— Что за сеанс такой? — поинтересовался я, так и не проникшись доверием.
— О, хороший вопрос. Внутри я отвечу на него и на любые другие, пойдемте.
Он махнул нам рукой, подхватил трость подмышку и ловко ускользнул в едва приоткрывшуюся дверь, не закрыв её. Хорошее такое приглашение, ненавязчивое прям.
— Пойдем? — устало подняла глаза Йол. — А то и правда на жаре останемся бродить среди чужих людей как пришельцы.
— Так мы и есть пришельцы. — пожал я плечами и сделал первый шаг к ступеням.
Внутри царил полумрак. Удивительно свежий воздух никак не вязался с атмосферой старого деревянного дома дремучего средневековья. Пахло словно озоном и какими-то травами. Такое ощущение, что у Томаша установлен комплект фильтрации воздуха последней модели.
За входной дверью мы уткнулись в крючки для одежды и вешалки, в углу стоял пустой держатель для зонтов, а нелепо скудное освещение давала, сделанная словно из какого-то геля цвета свежей зелени, полусфера под потолком. Я с удивлением приметил новый значок над показателями здоровья и выносливости — минималистичная женская голова с закрытыми глазами и венком из листьев. Открыл описание и был очень удивлен —
— Он не простой библиотекарь. — буркнула Йол, тоже увлеченно читая описание ауры у себя.
— Это точно.
Вдоль стен прямого длинного коридора стояли незажжённые канделябры, скрывая за собой множество небольших картин природы в деревянных рамках. Половицы глухо отзывались на наши каблуки, и не думая скрипеть. Удивительно, неужели новые? Из просторной комнаты в конце коридора, которая к слову не имела двери, а только арку, лился холодный голубой свет.
Томаш сидел в красивом мощёном кресле в центре комнаты, обитым на вид замшей цвета кожи теленка, напротив стоял низенький читальный столик из темного дерева, на котором маняще потели три высоких стакана с чем-то нежно оранжевым и искрящимся. Хозяин указал нам на маленький диванчик, того же стиля, что и его кресло, с другой стороны от стола. Противиться мы не стали.
Сидели молча какое-то время. Мы с Йол пока так и не прикоснулись к напиткам. В углу широкой комнаты из приоткрытой двери лилось то самое холодное свечение. За нашими спинами темнела лестница на второй этаж.
— Что ж… — начал было Томаш, но Йол его перебила.
— Где Антонио?
— О, вы так о нем беспокоитесь! — восторженно вздохнул старик. Примечательно, трости с ним уже не было.
— Вы не ответили на вопрос. — процедила сквозь зубы моя спутница.
— Во имя всех богов, Йолана! — не выдержал я. — Вот что ты ко всем цепляешься? Сама не своя как приехали сюда. Господин Томаш, укажите ей направление, пусть сама посмотрит.
— Вы такие забавные! — хрипло рассмеялся он. — Молодые, горячие! Эх, где мои годы. В ту дверь, юная леди. — он указал ладонью за спину. — Только не мешайте Кларе.
Без лишних вопросов Йол скрылась в указанном помещении, не забыв закрыть дверь с едва сдерживаемым хлопком. Вот же буйная девка. Томаш же тепло улыбался и то и дело стрелял глазками на стаканы, что уже оставили по небольшой лужице. Не могу сказать, что мне не нравится этот странный старичок и его не менее странный дом, но плодящиеся вопросы создают ощутимое напряжение. Пора его сбросить.