— Ханна Холл утверждает, что убила Адо, когда была еще слишком мала, чтобы осознать всю тяжесть поступка… Думаю, Адо был ее братом.

Сильвия начинала понимать.

— По-твоему, родители скрыли факт убийства и, чтобы у них не забрали дочь, стали переходить с места на место?

Он кивнул.

— И все время меняли свою идентичность, поскольку находились в бегах: если бы какой-нибудь приставала и спросил у Ханны, как ее зовут, она бы назвалась очередной принцессой.

— Но это еще не все, — заявил Джербер. — Как ты знаешь, память нельзя стереть иначе, как только повредив мозг. В отличие от других жизненных коллизий психологические травмы оставляют невидимые, но глубокие следы: воспоминания, погребенные в области бессознательного, рано или поздно выходят на поверхность, иногда принимая другие формы… Женщина, жертвующая собой ради сына, думая этим спасти его, на самом деле оставляет на свободе убийцу, который заархивировал память о своем поступке, не понимая всей его тяжести, всего смысла, а значит, может повторить его в любой момент.

При мысли о том, что Ханна снова может совершить преступление, он содрогнулся.

— Родители Ханны знали, что жить в бегах, таская с собой труп, недостаточно… — подытожила Сильвия.

— Они должны были скрыть произошедшее прежде всего от дочери, — подтвердил психолог. — И вот готова история о «чужих», а потом и о семействе, пропавшем на ферме Штрёмов.

— Постановка.

— Нечто вроде промывания мозгов, — поправил ее Джербер. — Похоронить ее живой входило в их терапию.

Дабы убедить дочь, что это делается ради ее блага, мать заставила ее поверить, будто она — «особенная девочка».

Сильвия бессильно упала на диван, настолько была потрясена. Пьетро было приятно, что жена согласилась с ходом его мыслей, но более всего порадовался тому, что Сильвия снова встала на его сторону.

— Ты постараешься держать ее подальше от нас, правда? — спросила она, сама не своя от тревоги.

— Конечно, — успокоил ее Джербер.

Ему самому вовсе не хотелось, чтобы Ханна и дальше вмешивалась в их жизнь.

Сильвия успокоилась. Тогда Пьетро ненадолго оставил ее, чтобы подобрать с пола «Веселую ферму». Падая, книга раскрылась, легла обложкой вверх. Джербер поднял ее, но, прежде чем закрыть, рассеянно взглянул на иллюстрацию.

К такому удару он не был готов. Стал лихорадочно листать подарок Ханны Холл, ища смысл этой новой абсурдной головоломки.

— Господи боже… — только и удалось ему произнести.