– Малыш! О, мой малыш! – сказал он, вновь прижимаясь лицом к двери и поглаживая дерево. Дверь нагревалась, но он не обращал внимания.
– Папочка, зайдешь сюда, к нам?
– Конечно, малыш, – сказал старик, поднимаясь на ноги и больше не ощущая боли в костях. Держа револьвер в правой руке, он обхватил ладонью дверную ручку.
Жгучая боль пронеслась по нервным окончаниям, когда раскаленный металл обжег кожу. Он отшатнулся и взглянул на красный ожог на руке, пробуждаясь от наваждения. Старик не мог четко разглядеть, что было вокруг него. Видел лишь желтый дым из-под двери, оранжевое сияние пляшущего пламени, почуял едкий запах, подумал о жаре дверной ручки.
Теперь старик слышал треск ненасытного пламени в спальне. Огонь рычал, прогрызая путь вверх по стенам и потолку прямо на крышу.
Он выпростал край белого футболки из-под комбинезона, чтобы обернуть ее вокруг дверной ручки и распахнуть дверь. От резкого порыва кислорода, ворвавшегося в комнату, пламя ринулось через порог и охватило старика.
Он повалился на бок и отчаянно закатался по полу, крича во весь голос. Обугленная деревянная балка рухнула с потолка прямо ему на грудь, сломав ребра. Воздух настолько раскалился и загустел от дыма, что им уже невозможно было дышать – старик закашлялся и начал терять сознание. На пылающем потолке ухмыляющаяся темная фигура смотрела на него. Мерл знал, что гнусная тварь уползет обратно в подвал после того, как он умрет. Прямо сейчас она наслаждалась зрелищем.
– Герти… – его голос затих, когда голова повернулась набок. Кровавая слюна закапала изо рта. Образы жены и сына сгустились посреди дыма, и боль утихла.
Языки пламени бесились над телом старика до тех пор, пока не провалилась крыша. Дым продолжал клубиться в воздухе, а потом его вместе с затихающим хохотом не разнесли порывы ветра.
Глава 1
Дэниел Хилл, мужчина тридцати шести лет, сидел в своем офисе напротив плачущей женщины. Часы показывали 14:28. Он поймал себя на том, что поглядывает на них, а это было самым большим «ни-ни» на психотерапевтической ниве. Никогда не показывай пациенту, что смотришь на часы. Если он почувствует, будто тратит твое время, то в лучшем случае оскорбится, а в худшем – поймет, что даже тех людей, которым платят за выслушивание чужих проблем, абсолютно не волнуют эти самые проблемы, и тогда отправится домой, чтобы выпить свой последний фармацевтический коктейль.
В нормальном состоянии Дэниел никогда так не поступал. Сегодня же мозг был перегружен, и кто мог его винить? Истекал последний срок для приобретения нового дома – вместе с участком земли в тридцать акров на юге Западной Вирджинии. Располагался он в окрестностях маленького развивающегося городка в двадцати милях от химического завода, который должен был скоро открыться. Больше работы, больше людей, больше денег – соответственно, и более высокая цена на недвижимость.
Он опять украдкой взглянул на часы: 14:29.
То была самая ненавистная ему часть работы. Он сказал бы, что эта бедная леди даже не дошла до середины своей грустной истории, и намеревался прервать ее через минуту. Прошло уже шесть сеансов с Сарой, женщиной сорока с лишним лет, которая сейчас сидела и плакала в платочек перед ним, дойдя, наконец, до предположений о супружеской неверности своего мужа. В любой другой день Дэниел смог бы немного продлить сеанс.
Сейчас же будильник на телефоне разразился звоном, от которого Дэниел подпрыгнул. Сара замолчала.
– Прошу прощения. Я забыл, что поставил будильник.
– Ничего страшного, доктор, – ответила Сара.