Наблюдая за слабым румянцем, растекающимся по коже Доры, Чарли почувствовал болезненное напряжение в теле и эрекцию. Он бы нарушил сейчас правила приличия, лишь бы затащить Дору к себе на колени.

На ней были шелковистая блузка и юбка, в которой она пришла к нему в Лондоне в тот день, когда между ними началось все это. Тогда он игнорировал чувства, тем не менее осознавал, что никогда не испытывал столь всепоглощающего вожделения к женщине. Но она была запретным плодом.

Вспомнив, как целовал ее в саду, он почувствовал нарастающее желание, грозившее повергнуть в хаос всю его жизнь.

И да, это бы стало демонстрацией неуверенности в себе. Отец не одобрил бы такого поведения.

Прошлой ночью Чарли плохо спал. Тело было словно зажато в тиски. И дело не только в том поцелуе. Он не мог забыть боль в глазах Доры, понимая ее природу. Боль от страха быть вытесненной на обочину жизни, где холодно, темно и пусто.

Нет, с Дорой все будет в порядке. Ради Арчи он позаботится о ее финансовом положении. Но флирт необходимо прекратить.

Чарли наблюдал, как ее румянец исчезает.

– Грех и секреты, – сказала она наконец. – Неудивительно, что ты так хорошо сюда вписываешься.

– Я уже говорил тебе – у меня нет секретов.

– И ты никогда не грешил?

«Не с тобой», – подумал он, не в силах отвести взгляд от ее дразнящих серых глаз.

– Что я могу сказать? Моя фамилия говорит сама за себя. Я законопослушный по своей природе.

– Красиво выкрутился, – улыбнулась она. – Напрасно тратишь время здесь. Ты должен управлять страной.

Он был заворожен ее улыбкой.

– А я не управляю?

Она покачала головой.

– Хорошо, я сбрасываю карты.