— Хорошо, — согласился я. — И почему вы хотите лишить нас возможности принять горячую пищу?

— Повышение температуры и изменения состава воздуха, вызванные горением такого объема древесины, вынудит меня потратить ноль целых тридцать восемь тысячных процента моего энергоресурса на оптимизацию моего функционирования.

— Не так уж и много, — проворчал я.

— Учитывая, что на данный момент мой энергоресурс составляет тридцать шесть целых семьдесят две сотых процента от начального… — продолжать Шель не стал.

— Господин Шель, — вмешалась Лорка, — если мы разведем костер снаружи, нас смогут заметить враги!

— Нет вообще необходимости разводить костер, — мягко возразил Шель, — я разогрею вашу пищу без огня.

— Как это? — недоверчиво нахмурилась Лорка.

— Вот так, — в голосе Шеля послышались нотки превосходства. Хм, а он, пожалуй, не просто искусственный интеллект, а целая искусственная личность.

Уже через полминуты в банке с тушенкой радостно забулькал жир и пещеру заполнил одуряюще вкусный запах.

— Прошу прощения, господин Миллер, — теперь Шель вещал с неловко-виноватой интонацией, — я не сразу подумал, что вам с вашими травмами будет неудобно принимать пищу. Хотите, я проведу оптимизацию вашего организма? И вашего, госпожа Миллер?

Хм, похоже слово «оптимизация» числилось у Шеля среди самых любимых.

— Был бы признателен, — я сразу же и согласился. Лорка тоже.

Не зря. Тут же ушла боль в руке, перестало ныть колено, прошла шея. С лоркиного личика исчезли царапинки. Ну а что — оптимизация, значит, оптимизация!

Гороховую колбасу с тушенкой мы слопали быстро и с удовольствием. С не меньшим удовольствием выпили чаю с сухарями — Шель за неполных две минуты превратил в кипяток снег, набитый с утрамбовкой в котелок. Вкус у воды из топленого снега, правда, весьма специфический, не сказать бы грубее, но с крепкой заваркой пойдет. Особенно приятно было сознавать, что ем я как нормальный человек — сидя и держа ложку в правой руке. Лубок с руки Лорка мне сняла, как только я сказал, что больше он не нужен, зашиванием распоротой штанины обещала заняться после еды.

Но больше всего меня сейчас радовало не восстановление здоровья и не вкусная еда. Я нашел этого… это… в общем, нашел я, кто сюда попаданцев забрасывает. И не просто нашел, а вступил в контакт. Тут, если правильно подойти, перспективки открываются такие, что аж дух захватывает. Самое же главное — этот оптимизатор, отзывающийся на имя Шель, сам в контакте заинтересован. Потому сам первый и заговорил, даже если ему действительно важны те мизерные доли процента зарядки, которые он сэкономил на незажженном костре. А раз заговорил первым, значит, что-нибудь попросит или предложит, причем тоже первым. Вот тогда-то можно будет и из-под него какую-то выгоду для себя извлечь. Черт, только бы успеть договориться с Шелем до чего-то интересного раньше, чем нас найдут!

— Мераски собирались искать какого-то горного пророка, отшельника или даже бога, как раз в этих местах? Не вас ли? — вообще, самому мне такой вариант представлялся маловероятным, но мало ли…

— Меня, да, — Шель, судя по всему, был доволен. — Вспомнили Барматургана?

— Смотрю, и вы его помните, — подколол я Шеля.

— Его забыть было бы непросто, — покладисто согласился Шель. — Харизматичный лидер, целеустремленный, воинственный… Не сказал бы, что очень умный, но с развитой интуицией…

— А как он вас нашел? Тоже случайно?