– Вы говорите о нем так, будто это не рой, а Эйнштейн, – раздраженно сказал Рикки.
– Чего нет, того нет, – отозвался Чарли. – Если рой выбрал в образцы для подражания тебя, так он точно не Эйнштейн.
Прежде рою с трудом удавалось создать стабильное двухмерное изображение. Теперь у него легко получалось трехмерное. А переход к нему означал, что рой не только имитирует нашу внешность, он имитирует и наше поведение, наши походки, жестикуляцию.
Наблюдая за безликим человеком на экране, мы увидели, что изображение утрачивает стабильность. Рою больше не удавалось поддерживать облик человека.
– У него на исходе энергия, – сказал Бобби.
И действительно, рой вновь обращался в облако. Между тем небо темнело, изображение на мониторе начинало утрачивать четкость.
Рой развернулся и вихрем унесся прочь.
– Еще три часа, – сказал я, – и его не будет.
День шестой: 22.12
После ужина Чарли вернулся в постель. В десять часов, когда мы с Мэй и Бобби готовились к выходу, он все еще спал. Мы надели рубашки и куртки, поскольку ночь предстояла холодная. Рикки сказал, что останется ждать Джулию, которая могла прилететь в любую минуту. Меня это вполне устраивало, я совсем не хотел брать его с собой. Винса с нами не было, он сидел где-то перед телевизором и пил пиво.
– Ну что же, вперед, – сказал я, и мы направились к складу, очертания которого неясно вырисовывались на фоне темного неба.
Я вел за руль мотоцикл Дэвида. Бобби собирался взять вездеход Винса. Дорогой мы молчали. В конце концов Бобби сказал:
– Нам понадобится свет.
– Нам много чего понадобится, – отозвалась Мэй. – Я составила список.
Мы подошли к складу, распахнули дверь. Я первым вошел внутрь и включил освещение.
Склад выглядел таким, каким мы его оставили. Мэй расстегнула молнию своего рюкзака и начала прохаживаться вдоль полок.
– Нам нужны фонарики… сигнальные ракеты… кислород…
– Кислород? – переспросил Бобби. – Зачем?
– Если у них там подземелье, понадобится… и еще нужен «Термит».
– Он был у Рози, – сказал я. – Сейчас посмотрю.