— А что такого? Искал ягненка, унесенного орлом в горы. Случайно нашел медальон. Редкая удача. Сам не поверил. Решил продать. Поехал в город и попал к ним.

— То есть про Добружа и его пещеру с сокровищами ты не говорил?

— Тогда бы я предал твоего друга. Он хоть и дракон, но он твой друг. Я ведь правильно понял?

— Да, конечно. А они поверили?

— Не уверен. Они очень подозрительны. В любом случае выбора у них не было. И вот мы здесь. На днях они потащат меня в горы, чтобы я указал им место находки. Герцог надеется, что где-то поблизости они найдут и пещеру… Какое место им показать, ума не приложу! Они ведь не успокоятся, пока не найдут сокровища. Ох, чувствую, долго меня будут таскать по горам, пока со злости, поняв, что я вожу их за нос, не сбросят в какую-нибудь пропасть.

— Не волнуйся, пап. Этого не будет. Все еще проще и хуже, чем ты думаешь.

Коста удивленно вскинул брови и приготовился слушать, внутренне насторожившись.

— Пока тебя не было, многое изменилось, — продолжил Никос. — Ты не знаешь последних новостей. Каким-то образом проклятый Гийом прознал не только о драконе, но и о его пещере. Более того, он почти точно знал, где она находится. Судя по всему, разыскал пещеру его сын, Эжен, потому что накануне он сильно простудился, наверное, в горах, выслеживая Добружа.

— И что? — напряженно спросил отец.

— Гийом подбил остальных идти к пещере за сокровищами. Добруж, конечно, напустил на них страху: бежали они до Луговиц без остановки и не оглядываясь. Но про дракона и пещеру теперь знают все. Так что искать пещеру герцогу не придется.

— Да-а-а…, — протянул Коста, обдумывая сложившуюся ситуацию. — Нам-то это на руку, — медленно проговорил он, — мы им теперь не нужны, но другу твоему теперь придется туго… — Внезапно отец оживился: — Слушай, Никос, герцога и его людей интересуют только сокровища. Сам дракон без сокровищ им не нужен. Они будут рады радешеньки, если удастся забрать богатства без столкновения с крылатым монстром. Поговори со своим другом. Пусть спрячется на несколько дней. А когда они уйдут, никто про него и не вспомнит. Кому нужен дракон без сокровищ? Пожалуй, только тебе. Сокровища без дракона — да! А дракон без сокровищ — нет, никому не нужен. Его никто не станет беспокоить, он сможет спокойно жить, радоваться жизни и дружить с тобой.

— Хм. Пожалуй ты прав, — повеселел Никос.

— Ты должен предупредить друга. Но сначала успокой маму. Пусть за меня не волнуется. Утром к герцогу наверняка прибежит Гийом и расскажет о пещере. Я стану не нужен, и меня отпустят. А ты беги затем к дракону. У тебя еще останется три часа, к рассвету успеешь вернуться.

— Хорошо, я все сделаю, не беспокойся.

— Да я и не волнуюсь теперь. Вот увидел тебя, поговорил с тобой. Мне теперь хорошо и спокойно. Почти спокойно. Конечно, ситуация не из приятных, но теперь, когда вы с мамой рядом, мне много лучше. Там в городе, Никос, я в первую очередь волновался за вас и боялся, что больше вас не увижу. А теперь мне хорошо-о.

— Я… Мы тоже по тебе скучали и очень волновались.

— Я знал. В хорошей семье так и должно быть… Ну, давай обнимемся, и беги к маме…

Никос обнял отца, руки которого были связаны. Они поцеловались.

— И последнее, сынок. Постарайся уйти незамеченным и вернуться к рассвету. Надеюсь, что герцог и его люди после попойки будут спать долго, — Коста с ухмылкой глянул на храпящих стражников. — Но если ты опоздаешь, герцог заподозрит неладное. Он никому не верит, даже его преосвященству. А если это случится, то… Об этом даже лучше не думать. Помни, от тебя сейчас зависит жизнь твоего друга и… и наши… С тяжелым сердцем отпускаю тебя. Будь осторожен. Ночью в горах очень опасно! Я бы не отпустил тебя, — Никос удивленно вскинул брови. — В конце концов, спокойствие семьи для меня дороже, чем жизнь самого распрекрасного дракона. Но… — Коста повысил голос, предупреждая возможные возражения сына, — я знаю, знаю!.. Ты все равно бы убежал предупредить друга. Наверное, мы тебя слишком правильно воспитали, — отец тяжко вздохнул и продолжил. — Повторяю, будь осторожен. Возьми фонарь, но зажигай его только за околицей. Поторапливайся, но внимательно смотри под ноги. И еще, возьми у мамы мой нож, — при этих словах глаза мальчика заблестели. — Скажешь, что я разрешил.

Никос кивнул.