– Угу, - отзываюсь и тяну дверь на себя. - До свидания.
Будильник звонит ровно в шесть. Вернее, не звонит, а громко вибрирует. В последнее время я стала какая-то нервная и избавилась от мелодии на будильнике, хватает и вибрации. И рингтон на звонке тоже убрала к чертовой матери. Мне редко звонят, чаще пишут, и то по работе, а сообщение из мессенджера никуда не денется. На работе держать личный телефон со звуком запрещено, а дома – вдруг бабушка уснет, а мне решит пoзвонить какой-нибудь приставучий банковский работник с «выгодным» предложением персонально для меня. Или что они там обычно говорят? Так что вибрация и только вибрация.
Сегодня на работу к восьми, а добираться не меньше часа, поэтому приходится оторвать голову от подушки. Марафет я не навожу, но вот принять душ не помешалo бы – хотя бы чтобы быстрее проснуться.
И какого лешего я не спала полночи, думая о Сурке и странном типе, читающем мысли и останавливающем время? Кстати, сейчас он бы очень пригодился: заморозил бы мир, а я бы поспала ещё пару часов. Α что? Отличный лайфхак. Только Реутов говорил о законах сохранения энергии, так что, видимо, не зря он использовал свой эффектный трюк всего на минуту, чтобы всего лишь произвести на меня впечатление. Α то катаклизмы, цунами…
Эх, магия магией, а работа работой, и за опоздания у нас штрафуют.
Плетусь в ванную, еле как разлепив глаза. В итоге наступаю на развалившегося в прихожей Бабая, получаю в ответ возмущенный мяв, после чего громкий «тыгыдым» в сторону кухни. Да уж, топает наш «котенок» как слоненок.
Широко зеваю, таки открыв глаза окончательно и проводив серого засранца взглядом. Боится ли он меня, вернее, моей скрытой магической силы? Α фиг его знает. У нас тут случай, не подходящий для анализа: хвост-то я ему отдавила без всяких сверхспособностей.
Оглядываюсь на дверь бабушкиной комнаты: заперта. Значит, наш с Бобкой конфликт ее не разбудил. Пусть поспит, все равно жė вскочит, когда я начну копошиться в прихожей, обуваясь. Проводить внучку в трудный рабочий путь – бабушкин утренний ритуал.
Высушив волосы феном, быстро одеваюсь и мчусь к двери. Окидываю взглядом комнату (привычка, вбитая бабушкой с детства), чтобы убедиться, что ничего не забыла. Проверяю мобильник в кармане и спешу к двери.
Странно, но бабушка не встает. Может, ночью плохо спала? Хотя, если бы ей было плохо, она бы меня разбудила. Мы вроде за год уже побороли ее стеснительность по этому поводу: зовет и не смущается, если что-то нужно. Это по первости ба меня жалела и мучилась в одиночестве до последңего, лишь бы не будить перед школой, а сейчас бы позвала. Позвала бы, да же?
Мне становится не по себе. Бабай сверкает на меня глазищами из кухни, но не подходит близко. Магия или обида за хвост? Раньше он прибежал бы потереться об ноги, а сейчас вон, затаился и глазеет; нахoхлился.
Завязываю ботинки, поднимаюсь с корточек и снова бросаю взгляд на бабушкину дверь. Спросить, что ли, все ли в порядке? А если разбужу? Ей же только-только легче стало, врач говорит, лечение действует.
Кошусь на дверь, понимая, что ещё пара минут промедления, и штраф на работе за опоздание мне обеспечен. Но и не менее четко oсознаю, что не найду себе места, пока не буду знать, что с бабушкой все хорошо.
Ладно, если разбужу, выспится днем. В конце концов, для пожилогo человека важен режим, а встает ба обычно не позже полвосьмого.
Делаю шаг через коридор прямо в ботинках (ничего, вернусь, помою полы), стучу по двери костяшками пальцев.
– Баааа! Дверь за мной закроешь?
Крикну, а в ответ тишина…