Каждый из рынков – целый городок с улицами и площадями, центром и окраинами. Нетрудно и заблудиться. Поэтому на Пюс открыто собственное туристическое бюро в доме номер семь в тупике Симон, где можно заказать экскурсию или получить план всего Сент-Уэна, когда вы поймете, что зашли в тупик.
Но помните, что город этот оживает только в выходные. Работают рынки строго с субботы по понедельник. И не верьте путеводителями, которые гонят вас сюда в сумерках с фонариком искать сокровища. Сент-Уэн рассчитан на фланеров, которые очень не прочь поспать. В воскресенье и понедельник ряды открываются с 10 утра, когда уже светло, и закрываются в пять-шесть часов вечера, когда еще светло. В субботу они начинают хотя и пораньше, но тоже не на рассвете, а в приличные 8.30.
Всю прочую неделю история Франции заперта на замок, и наружу мощно вылезает один ее сегодняшний день. Наглухо закрытые лавки, абсолютная пустота на целый квартал – ни человека. «Люди! Ау!», оно и понятно, здесь мало кто живет, все больше торгует. Торгуют по-прежнему, да только не тем. Особенно вечером. Под мостом малоразличимые в сумерках французы в первом поколении толкают краденые телефоны, фальшивые «ролексы» и запретные вещества.
Зато в теплые базарные дни здесь красота, бесконечное раздолье и возможность идти вдоль рядов, заглядывая во все лавочки и изнывая от сладкой жалости к себе. Смотри-смотри! И вот это хотелось бы, и вот это, да куда поставишь? Зайца с ярмарочной карусели? Очень хочется. Или настоящую колонку с американской бензозаправки? Еще как. Вещь, в квартире совершенно необходимая. Кончается тем, что ты волочешь к иронически глядящим на тебя таксистам какой-то громоздкий утешительный приз, который в следующее воскресенье продемонстрируешь вежливым гостям. В каждом доме должна быть хотя бы одна безумная вещь с Сент-Уэна, про которую вам с гордостью скажут: «Это я купил на Пюс». При этом вам полагается закатить глаза в восхищении.
Главные покупатели – туристы, новоселы и декораторы в поисках разного интерьерного мяса. Они выбирают зеркала в золоченных барочных или декошных рамах. Золотые зеркала лежат в охапках, как будто санкюлоты только что разграбили зеркальный зал в Версале. Хрустальные люстры вывешивают посреди двора, как охотничьи трофеи.
В антикварной оружейной лавке при въезде на рынок «Поль Бер» выставлена напоказ та воинственная фанфаронистая Франция, которая заработала себе Париж боевых побед: вокзал Аустерлиц, бульвар Севастополь и улицу Одессу. И сдавшая Мец и Седан. Вспоминается старинная шуточка эпохи Франко-прусской войны 1871 года, построенная на созвучии «Седан» и
Да и сам «Поль Бер», как и соседний «Серпетт», тоже потеряны Францией. Это чужие владения. С 2005 года ими управляет группа недвижимости
И Жанны д’Арк на них нет. Потому что рядом, среди бронзы, там, где она в витрине поднимает свое знамя, висит плакатик, мало относящийся к старой Франции. На нем написано: «Здесь говорят по-русски!»
Мы звери, господа́
В пригород Аньер-сюр-Сен можно попасть через мост Клиши. Это как в Москве двинуться в Химки от Левобережной улицы. Как раз за мостом находится «Кладбище собак» –
Его основали в 1898-м, выкупив землю, адвокат Жорж Армуа и знаменитая журналистка-феминистка Маргарит Дюран. Бывшая актриса «Комеди Франсез», экстравагантная красавица, гулявшая по Парижу со львом на поводке, она защищала не только женщин, но и их меньших братьев.
При входе погребены знаменитые животные вроде сенбернара Барри, который спас в горах сорок путников и был убит сорок первым, памятник полицейским собакам Доре и Папийону, колонна в честь Мусташа, полкового пса, сопровождавшего в походах Старую гвардию и лапой салютовавшего Наполеону.
Хотя кладбище и называется «собачьим», оно состоит из четырех частей: для собак, для кошек, для птичек и прочих. Среди «прочих» есть бедный кролик, покоящийся под камнем с надписью
Лежат здесь собаки и кошки, сыгравшие роли в кино, но гораздо больше животных, сыгравших главную роль в жизни обычных мужчин и женщин. «Милая Микет», «милый Помпон», «наш маленький Рамзес», «Билл, брат мой», «Станислас: ум и храбрость».
Очень странно видеть на надгробиях котов и собак портреты хозяев. Есть о чем подумать. В совместной жизни с женщиной есть весьма деликатный момент. Не те, о которых вы можете сейчас подумать, а вот конкретно тот, когда ваша подруга неожиданно обращается к вам со словами: «Котик, сделай то-то и еще вот то!» В этот момент у вас раз и навсегда отрастают усы, лапы и хвост, и ничего уже с этим не поделаешь. Не станешь же скандалить: «Птичик, не смей никогда называть меня котиком!»
В Сети женщины делятся между собой тайными именами, которые они дают своим мужьям и приятелям: «Мой любимый терпит все: и Мася, и Кузенька, и Будюнечка, и даже Малыш и Ушастик». «Свинух и Жирдос», – отвечают другие. А третьи признаются, что выбирают стандартные международные «дарлинг» и «лав», потому что это позволяет даже в самых сложных, экстренных случаях не путаться утром в постели.
Дамы, взывающие к национальной идее, предлагают что-то вроде «Князь мой светлый» или «Сокол мой ясный», но это тоже не очень-то работает. Ты думаешь сначала, что это для тех, кто перечитал в детстве «Слова о полку Игореве», но потом попадаешь на форум мусульманских женщин, которые обсуждают, можно ли при родителях упомянуть ласковое прозвище мужа и не равнозначно ли это разгуливанию голой по гостиной.
А когда проверяешь, как обстоит с этим дело в Западной Европе, обнаруживаешь там точно такие же форумы и клички, с той единственной разницей, что котята котируются по обе стороны границы, а вот зайцы на чужбине мигом превращаются в кроликов. Видимо, в образе зайце воплощена наша мечтательная северная натура, наша неизбывная грусть, страдательность, а в бездуховной Европе любят кроликов за их неукротимую вирильность.
Семейные кликухи – настолько существенный вопрос, что этому специально посвящаются психологические тренинги. Смысл их в том, что называть мужчину слишком ласковыми и нежными именами ни в коем случае нельзя, потому что он, мужчина, от этого расслабляется, пускает слюнки и больше не готов к безответному служению и домашней работе. В самом деле, какой спрос с зайчика, его даже за хлебом не пошлешь? И тогда с экрана карамельная дама, семейный психолог, обращается к своим слушательницам: «Придумай, моя красавица, пять обращений, чтобы усилить в мужчине мужское, и поделись этим ниже». Что же может быть ниже, раз уж мелким млекопитающим тут не место? Подойди ко мне, мой лев, плыви же ко мне, мой кит, убери хобот, слон, опять ты тарелки не помыл за собой, тираннозавр проклятый!
Если вы хоть на минуту подумаете, что я против, если вы ждете от меня заключения, что это мещанство и бред, – напрасно. Я считаю, что ласково обзывать друг друга – это так же естественно, как вместе спать – тоже, если присмотреться, странный обычай.