На собрании выступал Маршак, Чуковский, Перовская, Барто, Михалков, много говорили о недостатках детской л[итерату]ры.
Я говорил после Барто. Рассказал о своих мытарствах в Детиздате, хотя отметил, что все же считаю себя удачником. Перовская это мнение подтвердила, назвав меня счастливцем. Я изложил историю «В.И. г.» и «П. в.» Сказал также, что намерен написать «Ист[орию] матем[атики]» для старшего возраста.
Ильин, говоривший после меня, назвал «И. м.» весьма нужной книгой, заполняющей огромный пробел.
— Если бы Волков пришел ко мне раньше, — подал реплику Маршак, — то его собрание сочинений было бы напечатано. Человек только начинает печататься, а у него уж прямо-таки собрание сочинений!
Маршак во вступительной речи, которой он открыл собрание, говорил, что начинающих писателей слишком долго маринуют. В пример он привел меня:
— Вот писатель, т. Волков, он пришел в детскую литературу по собственному влечению, пришел с огромным научным багажом, с большим житейским опытом. У него большие задатки к беллетристике, он пишет очень хорошие сказки, написал историческую повесть… И вот до сих пор его держат в инкубаторе»…
И вот Корней Чуковский нарисовал дружеский шарж, изобразив меня вылезающим из яйца. Конечно, портретное сходство очень слабое; шарж этот он подарил мне, подписавшись «И. Репин, 1904 г.»
Решения таковы: надо организовать детскую секцию, чтоб в нее входили не только члены ССП. (Я заявил себя первым кандидатом в такую секцию, а Маршак, по-видимому, намерен выдвигать меня в бюро). Написать о нуждах и недостатках детской л[итерату]ры в «Правду», в ЦК ВКМ(б) и в ЦК ВЛКСМ.
Конец собрания был, правда, как-то неожиданно скомкан, т.к. Фадеев внезапно ушел.
После собрания говорил с Ильиным. Он сказал, что рад со мной познакомиться, что и он слышал обо мне много хорошего от С.Я. Предложил быть моим первым читателем и критиком, если я буду писать «Истор[и] матем[атики]». Одобряет мою мысль, что она должна быть связана с общей культурной историей.
Вечером я предложил А.М. Розову идти в секретари к Маршаку (днем С.Я. сетовал, что у него нет хорошего секретаря). Толя согласился и завтра в 10 часов отправляется к Маршаку.
Работал над «Записками пленного» Розова.
22 мая. Понедельник. Возобновил работу над романом «Искатели правды». Написал 2-ую главу (1-ая написана больше года тому назад).
23 мая. Вторник. Был в «Дет[ской] Лит[ературе]». Рецензия на «Истребитель 2-Z» пойдет, но нуждается в некоторой переделке. Познакомился с зав[едующим] отделом Н.П. Булатовым и договорился о переработках (они не очень существенны).
Звонил Голованову. Рецензия на № 4 «Костра» ему очень понравилась, он нашел в ней даже ряд глубоких мыслей и послал ее в Ленинград, где она обсуждалась на редакционном совещании и принята к сведению (!)
24 мая. Среда. Перерабатывал рецензию на «2-Z». Сидел над рукописью Розова.
25 мая. Четверг. Отдал в «Д.Л.» переработанную рецензию. Редактор просит меня ознакомить их с моими рецензиями на «Костер». Я обещал занести.
В «В. Св.» новый редактор, познакомился с ним, но фамилии его не знаю. «Родн[ое] Зн[амя]» еще у Овалова, надо на-днях зайти.
Был в ДИ. Рецензия на тезисы к «И. м.», видимо, не очень благоприятна, т.к. Абрамов не стал мне ее показывать. Но он старается убедить Куклиса, что тезисы — это еще не книга, и их недостатки можно выправить. Я спокойно жду конца дискуссии. В остальных редакциях ничего нового.
Забыл! 24-го имел интересный разговор с Маршаком по телефону. Он мне сказал, что Транспортное Издательство хочет выпустить какой-то сборник и просит его редактировать, а он отказался за недостатком времени и рекомендовал им обратиться к Чуковскому, М. Ильину или мне! Жуткое сопоставление имен… Не чересчур ли он во мне уверен? Ясно, впрочем, что транпортники ко мне не придут (и хорошо сделают!)