Александр ВОЛКОВ
ДНЕВНИК. 1938-1940
1938
14 апреля. Четверг. Получена открытка из редакции «Детского Календаря от Ольги Васильевны Молодых с предложением сотрудничать. Я ей рекомендован С.Я. Маршаком. Итак, Маршак не забыл обо мне!
Звонил в «Д.К.», узнал, что Маршак в Узком.
Был в Детиздате. Пушкарев (редактор) очень хвалил «Первого воздухоплавателя», но предлагал переработать 1-ую часть.
15 апреля. Пятница. Звонил Маршаку, получил разрешение приехать. Поехал на такси. Множество впечатлений, описанных подробно в письме к Анатолию.
16 апреля. Суббота. Был у Молодых, получил темы. Был в редакции «Молодой Гвардии», отдал «Перв[ого] возд[ухоплавателя]». Редактор Изместьев вошел в азарт, предложил мне написать множество вещей из жизни комсомольцев вплоть до романа!
17–20 апреля. Работал над составлением листков для «Дет[ского] Календаря». Написано 9 статей: «Суворов», «Кутузов», «Вильгельм Телль», «Война Севера и Юга», «Как люди учились считать», «Веселые Задачи», «Юные наблюдатели», «Как писались числа в старину». Также предложена «Походная солдатская песня» из «Искателей Правды».
18 апреля 1938 года. Москва. Дружище Тося! Вчера получил твое письмо и уже отвечаю. Спешу поделиться с тобой большими новостями. Начну с того, что я был у Маршака. Произошло это так: 14 апреля я получил открытку из редакции «Детского Календаря». Редактор «Д.К.» Ольга Васильевна Молодых предлагала мне сотрудничать и ссылалась на рекомендацию С.Я. Маршака. Из разговора с ней по телефону я узнал, что она часто бывает у Маршака и понял, что С.Я. в Москве. Я узнал, что он в санатории «Узкое» (20 км от Москвы). 15-го после обеда я созвонился с С.Я., и он сказал, что очень рад будет меня видеть. Я взял такси и помчался в Узкое.
С.Я. встретил меня, как своего. Это удивительно милый и симпатичный человек, с ним сразу чувствуешь себя легко и свободно.
— Я вас представлял совсем не таким, — начал С.Я. — Я думал, что у вас вот такая борода… — Поясняющий жест рукой.
— Ну, как же, ведь все-таки доцент! А бородке-то как раз и не оказалось.
Он сразу начал угощать меня чаем, яблоками, шоколадом, предложил мне лечь на кушетку. Я, конечно, его предложением не воспользовался; уложил его, а сам сел в кресло, и начался у нас душевный разговор. Он подробно расспрашивал меня о моей жизни, о моих интересах и наклонностях, о том, что я читал и каких писателей больше люблю; люблю ли я животных, рисую ли; каковы мои жилищные условия, есть ли у меня время для работы, велика ли моя семья и т.д. Словом, С.Я. проявил величайшую заботливость и величайший интерес ко всему, что меня касалось.
Он много говорил о литературе, о ее подразделении на собственно беллетристику и научно-популярную литературу, разбирал некоторые произведения. Кстати: оказывается, М. Ильин, автор книг «Рассказ о великом плане», «Горы и люди» и др. — младший брат С.Я. и его ученик в литературе.
С.Я. также дал подробную оценку моей сказке «Волшебник Изумрудного города». Он сказал, что на фоне общей серости нашей литературы эта сказка ему очень понравилась, он ее хотел предложить Ленингр[адскому] отделению Детиздата, но по ряду причин ему этого не удалось сделать. (Кстати: она и здесь Детиздатом включена в план 39-го года, и обещают вскоре заключить на нее договор. «Первого воздухоплавателя» ему не удалось прочесть, и он очень жалел, что я не привез рукопись, чтобы прочесть хотя несколько страниц.
При этом разговоре я ему рассказал о тебе и о тех поручениях, что я тебе дал; имей это ввиду, когда будешь у него в Ленинграде. О твоих литературных занятиях я ничего не сказал, т.к. это было бы преждевременно (ты, кажется, и сам думаешь так же).
С.Я. спросил меня, люблю ли я стихи и писал ли сам стихи. Я сознался в том, что действительно писал. С.Я. сказал, что для прозаика обязательно чтение стихов (конечно, хороших!), т.к. они приучают к речи ясной, точной и образной.
Он страстно любит читать стихи. Он прочел мне вслух целую поэму Жуковского «Суд в подземельи», вещь страниц на 18. С.Я. считает ее лучшим произведением Жуковского. Потом прочел целый ряд отрывков из поэмы Твардовского «Страна Муравия». Я эту вещь не читал, а, оказывается, она очень хороша. Потом С.Я. прочитал (на память!) несколько своих еще не напечатанных произведений. Все они мне очень понравились, чувствуется большое мастерство и много настроения. Прочитал и я С.Я. два своих стихотворения, тряхнул, что называется, стариной. Одну вещь — «Настало тревожное время, готовится рыцарь к войне…» он одобрил безоговорочно, сказав: «Очень хорошо». Другую «Увлеченный внезапной мечтою» признал более слабой, но все же нашел, что и тут безусловно чувствуются способности.
Трудно, конечно, припомнить все наши с ним разговоры, т.к. я сидел у него без малого часа три, но приведу еще интересную деталь: он сказал, что Горький, безусловно, заинтересовался бы мною, будь он жив. Я в свою очередь рассказал ему, что однажды, когда А.М. еще был жив, я видел во сне, что он пригласил меня к себе секретарем. Я был вне себя от радости, а проснувшись, горько разочаровался.
Во время беседы с С.Я. выяснилось, что он меня рекомендовал не только в «Дет[ский] Календарь», а и в журнал «Молодая Гвардия» и Ивантеру — редактору журнала «Пионер» (если ты не знаешь его, то скажу, что по объему он вроде вашего ленинградского журнала «Костер», а по содержанию лучше: это оценка С.Я.) Я, конечно, высказал С.Я. величайшую признательность за его заботы.