Некоторые вещи у некоторых людей лучше спрашивать прямо.

– Нет, какая тайна, – она снова улыбнулась только губами. – Я поняла, как мне пережить всё это. Но для этого мне понадобиться твоя помощь.

Я на секунду завис, пытаясь понять, что она подразумевает под «всем этим», но быстро понял, что речь опять о Высоцком. Газеты писали, что Влади сейчас в Москве, так что у Татьяны есть повод для расстройства. Только вот готов ли я быть подушкой, в которую она будет выплакивать своё горе-несчастье?

Я быстро написал семь цифр своего домашнего телефона и протянул ей.

– Звони, – безразлично сказал я. – Только лучше вечером. Днём я очень тяжело работаю.

Давать ей свой служебный номер я не собирался.

– Хорошо... тогда я... пойду?

– Скорее, это я пойду, потому что ты дома, если говорят правду, что театр – второй дом.

Я сделал шаг вперед и крепко обнял её. И получил ответные объятия, которые она быстро прервала и отстранилась.

– Скажи... скажи... – Татьяна пыталась продолжить фразу, но оба раз сбилась и замолчала, слегка порозовев.

– Что сказать? – я не хотел бросать её в беде.

Она растерянно оглянулась по сторонам.

– Скажи... ему... ничего не грозит?

– Кому? – уточнил я, хотя знал, про кого она говорит.

– Володе...

Вопрос можно было заболтать – что грозит, по какой части, но и так было понятно, что речь шла о госбезопасности. Андропов всё же не был силён в конспирации, иначе бы он ни за что не подарил бы мне билеты в первый ряд партера. Скорее всего, он и сам не знал, что мне досталось – председатель КГБ просто поручил помощникам озаботиться, а те и рады были стараться. И я помнил, как легко Татьяна меня «раскрыла» – хотя я не особо и возражал.

– Не знаю, честно, – я приложил руку к сердцу. – Скорее нет, чем да, он же ничего противозаконного не делает?

Я точно знал, что не делает – если не считать полуподпольных концертов, замаскированных под «встречи со зрителями», организаторы которых собирали солидные мешки с наличкой. Но на общем фоне нашей эстрады эти суммы выглядели, как подачка нищему.

– Не делает... – эхом повторила она.

– Вот пусть и дальше не делает, – я улыбнулся. – А если ещё с выпивкой завяжет – вообще хорошо будет, проживет долгую и плодотворную жизнь.