Он легко считает и волнение, и тревогу, и страх, даже если внешне они никак не проявятся, даже если женщина решит независимо проскочить мимо, сделав вид, что Ши для неё всего лишь случайный прохожий. Но, заметив его, она отреагировала странно. Разволновалась, но совсем не тем волнением. На лице отразилась радость сбывшегося ожидания. Женщина даже шаг прибавила, чуть ли ни бегом бросилась к Ши.

‒ Это ведь вы! ‒ воскликнула, подойдя, вцепилась в его куртку, словно боялась упустить, боялась, что это он пройдёт мимо. ‒ Ну наконец-то! Господи! Наконец-то я вас нашла.

Ши удивился и насторожился ещё сильнее. Она могла играть, сбивать его с толку. Но эмоции слишком естественны. И необъяснимы.

‒ Зачем я вам понадобился?

‒ Мне сказали, только ты… сможешь что-то сделать. Спасти… моего сына.

«Спасти сына»?

‒ От чего?

Женщина сжалась, наклонила голову ‒ едва не упёрлась лбом Ши в грудь, ‒ и замотала ею мелко, почти затрясла.

‒ Только не считайте меня сумасшедшей. В него вселилось что-то. Понимаешь? ‒ она незаметно для себя переходила с отстранённого «вы» на «ты», будто пыталась выпросить сочувствия доброго друга и близкого знакомого. ‒ Вселилось и управляет. Я не придумываю. Это правда. Ты мне веришь?

В то, что посторонняя сущность может вселиться в человека, верил. Попадалось. А вот в том, что женщина говорит правду, не очень-то. Поводов предостаточно. Как и целей, которые могут быть у неё: отвлечь, удерживать, пока не появятся остальные, или попытаться завести куда-нибудь, где уже поджидают.

Ши огляделся по сторонам. Редкие прохожие посматривали на них с подозрительностью. Может, даже слышали отдельные слова и фразы.

Надо убраться туда, где безлюдно, где их трудно заметить со стороны. Ну и где сподручней добиться откровенности, если что. Хотя сомнений в искренности сказанного всё меньше.

‒ Здесь не лучшее место для подобного разговора. Народ ходит.

Сама предложит пойти куда-то?

Нет. Тоже огляделась по сторонам, растерянно, словно первый раз обратила внимание на то, что расположено вокруг, только сейчас заметила, что есть и другие люди. Ши увлёк её за собой, в проход между домами. Женщина следовала послушно, не отцепляя пальцев от его рукава. Не позволяла себе упустить последнюю для неё надежду.

‒ Почему вы решили, что в него что-то вселилось?

‒ Ну он же мой ребёнок. Я знаю его. Ну да, не идеальный. Но таким он просто не может быть. Это не он. Не совсем он. Я тоже думала: мало ли, возраст. Что-то случилось, а он не хочет говорить. К психологу повела. А тот нас выгнал. Сказал, с таким ребёнком в психушку надо. Или сразу в полицию, пока ничего не случилось.

Женщина подняла руку, не замечая, что делает, потёрла щёку в том месте, где тянулись вдоль подбородка жирные линии царапин.

‒ Это он?

‒ А?