Рэйнер все детство провел в столице, а Триста — в крохотном Ной-Тоне. Его отец принадлежит к семье основателей одной из самых могущественных академий во всей Сансарии, а ее родители не отучились даже в училище, всю жизнь посвятив семье. Триста верила во все подряд, а Рэйнер, наверное, только в самого себя. В них было так мало общего, но что-то столкнуло их миры. Что-то привело к тому, что сейчас они вместе смотрели на звезды и были связаны чем-то гораздо более сложным, чем договоренность о взаимопомощи. Как долго будет длиться это «что-то»?
— От них сложно оторвать взгляд, правда? — спросила Триста севшим голосом.
— Нет. Когда есть, на что смотреть внизу.
Она повернула к нему голову и встретилась взглядом с карими глазами, казавшимися совсем черными в темноте ночи. Рэйнер аккуратно подался вперед и, не заметив сопротивления, преодолел последние сантиметры, касаясь губ. Так нежно, так отчаянно, так желанно. Триста отвечала всего мгновенье, самое честное мгновенье, — а потом оттолкнула. Отстранилась, тяжело дыша, и неуклюже поднялась на ноги.
— Не надо, Рэйнер… Не надо.
Она развернулась, стирая из памяти его слишком открытый взгляд, и быстрым шагом направилась в сторону видневшихся из-за деревьев домов.
— Триста! — надрывно крикнул ей вслед альфариец.
Девушка зашагала еще быстрее, пока не перешла на бег. Сердце набатом случало в груди. Она добежала до своего дома, но замерла на самом крыльце, услышав знакомый голос. Среди деревьев, не замечая никого вокруг, стояла Оста в обнимку с Троем. Он наклонился, накрывая ее губы своими и заглушая тихий смех — это стало последний толчком. Влетев внутрь, Триста дошла до своей комнаты и отчаянно хлопнула дверью.
Глава 31. Помощь академии
— Ну и почему ты не ответила? — оперев щеку о ладонь, поинтересовалась Селетта. Они сидели в аудитории и ждали следующего занятия, игнорируя болтающих повсюду одногруппников. — Он ведь собирался поставить тебе автомат практически даром!
— Не знаю. Сглупила, — пробурчала Триста, чиркая в тетради.
Мистер тин Бром, правда, собирался вывести ей оценку до конца семестра — равных в магии рун Тристе не было. Но она, растерявшись, не ответила на контрольным вопрос. Просто промолчала, прекрасно зная ответ! От воспоминаний о провальном семинаре в виски снова ударила боль. Триста потерла лоб и устало выдохнула, пока Селетта копалась в телефоне.
— Хэйс говорит, что у них началась подготовка к выпускному. Даже не верится, что он уже заканчивает академию.
— Куда он собирается на год службы? — спросила Триста с проснувшимся интересом.
— В Гаарту. Там у него родственники, будет, к кому ездить на выходных. Он надеется, что его определят в военный отдел, вот дурак! Зачем добровольно обрекать себя на вечные тренировки, дедовщину и невкусные обеды по расписанию? — негодовала староста, нахмурив светлые брови. — Можно ведь попроситься в научный отдел или хотя бы в отдел хозяйств? Зачем в военный-то соваться?
Девушкам не нужно было проходить год службы, эта участь касалась только парней. У Тристы даже не было братьев, которые грызли бы локти, ожидая скорый отъезд — вот и ее эта тема волновала мало. До недавнего времени. Рэйнер еще не определился со страной, но в какой отдел он хотел бы попасть? Может, тоже в военный? Или в отдел просвещения? Конечно, выбор давали в исключительных случаях, в основном вариант службы определялся жеребьевкой. Главным оставалось то, что целый год только-только отучившиеся и оторвавшиеся от семьи ребята должны были жить и работать в незнакомом государстве для сохранения баланса во всей Сансарии. Слишком тяжелая ноша для тех, кто еще даже толком не научился жить.
— Даже не знаю, как выдержу без него целый год.
— А потом он вернется? — спросила Триста севшим голосом.
— А куда он денется? — усмехнулась староста.
Хэйс любил Селетту, Триста это прекрасно видела. И он точно вернется к ней или заберет с собой, потому что не сможет по-другому — даже спрашивать не было смысла. Но она спросила, потому что очень хотела услышать ответ.