Я подался было на выход, но тут в камеру ввалился Джейк: в одной руке большое ведро с водой, в другой – широкий таз.

— О, — сказал Дуглас. — А Дэн уже смену белья доставил. Помоги Фоксу помыться, а мы пойдем, пожалуй, — он убрал нож в карман и встал.

— Я и сам могу помыться, — негромко сказал Фокс.

— Не сомневаюсь, — согласился Дуглас. — Но как бы не пришлось после твоего мытья перемывать шею и уши. Сам был такой в твои годы. Так что пусть Джейк присмотрит, мне спокойнее будет. Утром ты должен быть чист, как ангел.

Джейк молча закатывал рукава рубахи.

— Ничего, — утешил я Фокса. — Вообрази себя миллионером. В богатых банях специальные люди есть – банщики. И помоют, и массаж сделают, и пивка поднесут.

— Пиво запрещено, — равнодушно проронил провост.

— А массаж я тебе потом сделаю, как от виселицы отмажем, — пообещал Фоксу Джейк. — Дэн рассказывал, у них в России в бане массаж розгами делают.

— Какими еще розгами? — возмутился я. — Вениками из веток.

— Ой, большая разница, одним прутом или связкой, голым или с листьями? — возразил Джейк. — Давай, Фокс, раздевайся, пока вода не остыла. Не строй из себя барышню.

И мы покинули камеру, оставив несчастного Фокса на позор и поругание. Уж если Джейк за что-то взялся – так он все сделает как надо.

— Не потеряешься? — насмешливо спросил меня Дуглас.

— Обидеть пытаешься? — хмыкнул я и пошел вперед. Несколько шагов спустя я оглянулся. Дуглас исчез, как будто растворился в чернильной тьме. Ну да, на такие дела он тоже мастер.

Мистера Делла, редактора газеты «Новая Эра», дома не оказалось: он был в редакции. Мне выделили в провожатые малолетнего члена семьи, чтобы я не обходил квартал по улице, а прошел дворами, по короткому маршруту. Ох, лучше бы я пошел в обход, потому что это только днем кажется, что так короче, а ночью то и дело во что-нибудь врубаешься. Мой провожатый знал тут каждую штакетину, он обошелся без потерь, а я разок хорошо вломился в какую-то деревяшку плечом и перед Валентином Деллом предстал слегка помятым.

С Деллом, похоже, Дуглас договорился заранее, потому что редактор, прочитав письмо, кивнул и принялся на работу. Я постоял-посмотрел, как он набирает текст, посматривая в листочки Дугласа, а потом сказал, что если буду нужен, меня можно позвать. Делл кивнул, не отрываясь от дела, и я завалился спать на каких-то пыльных ящиках, вместо простыней подостлав старые газеты.

Думаю, Делл решил, что ему проще самому все сделать, чем вводить в курс работы меня, потому что проснулся я утром от того, что вчерашний юнец, входя, громко стукнул дверью. Он поставил на стол кувшин с кофе и миску с оладьями.

— Поднимайтесь, мистер Миллер, позавтракаем – и пойдем в форт, — бодро сказал Делл. На нем ночной недосып сказался мало, разве что глаза покраснели, а так он был так же бодр и энергичен, как обычно.

— Доброе утро, — пробормотал я. — А не опоздаем?

— Не опоздаем, есть еще время, — ответил мне Делл, а отроку, который сунул нос в только что отпечатанные листки, сказал: – Потом почитаешь, живо принеси воды умыться. Почему тебе всегда напоминать надо?

Юнец подхватил ведро и ненадолго исчез, а я, пока он бегал за водой, вытряхнул пиджак. Вот вроде по пыльным чуланам не шлялся и на ящики газетки подстилал, а все равно, нашлось пыли на небольшое облачко.