Доктор остался очень доволен. Походные зеленые с двумя чистыми пробоями погоны произвели нужное впечатление.
Война далеко, но все, что имело отношение к действующей армии, стоит на первом месте.
Господин жандарм благоговел, растворялся перед полковничьими погонами и, казалось, все порывался встать «смирно». Он, даже сидя, щелкал каблуками под столом и звенел шпорами. Доктору ничего не стоило выяснить все, что он хотел.
«Да, ваше высокоблагородие, господин полковник, в городе объявился опасный революционер, каторжник. Шифровка из Питера: задержать… Ищем. Задержим, Дан приказ применить в случае чего оружие… Знаем в лицо. Знаем — хочет укатить на «скором». Не укатит. Он к подножке вагона, а мы сцапаем. В Красноводск, не иначе, собрался мерзавец… От нас не уйдет.
— А если не поедет? Если его спугнули?
— Поедет. Тоже хитрец. Человек один его знает. В Юнучка-Арыке ему и арбу приготовили. К арбе выйдет. В арбу посадят и миленького отвезут прямо на вокзал, к нам-с. Крышка господину хорошему.
— А если не выйдет?
— Нельзя-с. Знает, что в городе за ним слежка. Каждый шаг.
— А кто вам сказал про арбу?
— Да есть у нас… один. Вам не интересно, господин полковник.
Полковничьи полевые погоны начальника госпиталя Ивана Петровича отлично выполнили свое назначение.
Господин жандарм выложил во всех подробностях принимаемые меры по задержанию опасного преступника. Он догадался к приходу «скорого» выставить полицейские посты на всем протяжении вокзального шоссе на тот случай, если опасный преступник вздумает садиться на извозчиков по дороге.
Было от чего расстроиться. Несмотря на то, что господин жандарм «прилип» и ежеминутно подсаживается за столик, доктор успел отослать с подходившим к нему дежурным по станции записку домой:
«Скорый опаздывает на десять часов. Алаяр вас отвезет кружным путем. В депо ждет Бровко. Не теряйте на минуты».
Шум делался все громче. Расплывшиеся лица людей за столиками едва просматривались в табачном терпком дыму.
По военному положению в зале 1-го класса разрешено находиться не только офицерам, как в мирное время, но и рядовым. Откозырнув дежурному: «Разрешите, господин поручик?» — солдат располагался за столиком или у стенки на вещевом мешке и принимался дымить махрой.
Двери непрерывно распахивались. Народ валил валом. Пахло спиртом, самаркандским пивом и вокзалом.
Все не говорили, а кричали.
Сквозь толпу стоящих и сидящих протолкнулся темноликий, круглоскулый парень и загудел в ухо доктору:
— Геолог здесь! У подъезда… Выручайте, Иван Петрович!