Соединенные Штаты ввязались во вьетнамский конфликт на высокой волне самоуверенности. Но общество не выдержало бесконечной войны, потока трупов и кадров жестокого противостояния. Это была первая телевизионная война. Зрители видели, что там происходило, и ужасались. Студенты жгли призывные повестки и кричали президенту Линдону Джонсону:

– Эй, эй, Эл Би Джей! Сколько ты сегодня убил детей?

Джонсон видел, что война съедает ресурсы и деньги, которые нужны для социальных и экономических программ. Но на карту был поставлен престиж Америки. Он не знал, как выбраться из Вьетнама без того, чтобы правые не спустили на него всех собак: «Ты трус, ты первый президент, из-за которого Америка проиграла войну».

Линдон Джонсон не нашел решения и поставил точку в своей политической карьере 31 марта 1968 года. Выступая по телевидению, сказал, что не станет добиваться переизбрания. Лицо его было истощенным, в голосе – горечь и отчаяние. Через несколько дней застрелили Мартина Лютера Кинга. Мятежи вспыхнули по всей стране. Возвращаясь из Атланты с похорон Кинга, министр юстиции Рамсей Кларк через иллюминатор увидел столицу в пламени пожаров.

Два миллиона человек протестовали против войны во Вьетнаме. Самые радикальные брались за оружие. Из организации «Студенты за демократическое общество» выделилась террористическая группа «Революционное молодежное движение».

Ее боевиков именовали «уэзерменами», «метеорологами» – потому что Боб Дилан пел: «Сегодня не нужно быть метеорологом, чтобы понять, куда дует ветер».

Каждые несколько месяцев «Метеорологи» давали о себе знать, закладывая бомбы в самые невероятные места. Они называли себя коммунистами, хотя в реальности были анархистами. «Метеорологи» твердо обещали разрушить Америку.

Группа состояла человек из ста, ее боевой центр – те, кто принимал решения и делал бомбы, – всего дюжина боевиков. Но они сводили с ума правительство Соединенных Штатов, грозя:

– Если не прекратите войну, мы убьем ваших конгрессменов, ваших сенаторов и вашего президента.

Новому президенту США Ричарду Никсону чудилась революция в Америке. Эти мрачные мысли были навеяны политическими убийствами, восстаниями в черных гетто и антивоенными маршами. Он особенно боялся студенческих волнений. Ему виделись апокалиптические картины: мятежи в университетских кампусах захватывают всю страну.

Когда в Советском Союзе началась перестройка, компартия Соединенных Штатов этому не радовалась, предчувствуя свой упадок. Кончилась советская власть, прекратилось финансирование из Москвы. В августе 1991 года компартия даже поддержала ГКЧП против Горбачева. Анджела Дэвис в знак протеста вышла из партии.

– Компартия США фактически развалилась из-за того, что в ней не хотели проводить реформы, – говорила Анджела Дэвис. – Если лидеры партии носят дорогие шелковые костюмы и ездят на лимузинах, погрязнув в роскоши, народ ни за что не поверит, что эти люди выражают его интересы.

Она вновь преподает в Калифорнийском университете. Теперь феминизм ее интересует больше коммунизма. Пишет книги о женщинах. Сражается за права заключенных, наркоманов и душевнобольных. Протестует против гомофобии и не скрывает своих лесбийских увлечений. Уверяет, что сохранила бойцовский темперамент:

– Я не уйду со сцены, пока кого-то смеют обижать в этом мире.

Можно ли сказать, что драматическая судьба темнокожей Анджелы Дэвис была предопределена ее стремлением к равноправию?

В том же городе, где она родилась, появилась на свет еще одна известная темнокожая американка – Кондолиза Райс. Отец Кондолизы Райс был страстным болельщиком, и она с десяти лет увлеклась американским футболом. Юная Конди усаживалась рядом с отцом, когда он смотрел футбол. Она даже сказала:

– Когда вырасту, то выйду замуж за профессионального футболиста.

Ее мечта почти сбылась. У нее был роман с игроком денверской футбольной команды. Они даже обручились. Кондолиза общалась с женами других игроков, сидела вместе с ними на матчах. Кстати, помимо футбола у нее есть и другие пристрастия. В свободное время она любила ходить по магазинам. Она обожает покупать обувь и может приобрести сразу восемь пар. Продавцы обувных магазинов встречали ее как родную.

И туфли, и свадебное платье уже были выбраны. Вместе с мамой они обсуждали детали свадебной церемонии. Но внезапно свадьба расстроилась. Одна из ее подруг удивлялась:

– Она уже была готова выйти замуж за него. И я просто не могу понять, что этому помешало. Что-то произошло? Или вдруг выяснилось, что их отношения исчерпали себя?