— Ты знаешь расценки, готов доплачивать?

Боров раздраженно фыркнул.

— К тому, во сколько ты мне уже обошлась, хочешь, чтобы я еще доплатил?

— А ты что, надеешься получить скидочную карту? Вот уж обрадуется твоя жена, когда найдет ее у тебя…

Боров усмехнулся и, преодолевая бортик, стал вылезать из ванны, с его обрюзгшей туши струилась вода, растекаясь по черно-белой плитке и окончательно растворив остатки упавшего на пол пепла от его сигареты.

— Скажешь тоже! Она такая же прижимистая, как и все эти благоверные! Такая ханжа, как она, скорее другой заплатит, чтобы та мне отсосала! Ох уж эти добропорядочные женщины, клянусь тебе… Но ты, милочка, ты совсем другое дело.

— Почему? Потому что я шлюха?

Толстяк задумался, потом покачал головой.

— Да-а, наверное, так оно и есть.

В конце концов, после того как Эзра помогла ему завязать шнурки, ей удалось выставить его за дверь, и она в изнеможении вытянулась на кровати. Ну и жизнь! Она приехала издалека. Что подумали бы обитатели Карсон Миллса, если бы увидели ее здесь? Она даже не хотела представлять себе это. Именно по этой причине она в свой город больше не совалась. Ее мать сгорела бы от стыда, да и она сама не перенесла бы взглядов тех людей, на глазах которых росла. Лучше умереть. К тому же, наверняка найдутся развратники, что как ни в чем не бывало попытаются воспользоваться ее прелестями, а этого Эзра никак не могла допустить. Здесь же она не знала никого, и в один прекрасный день она исчезнет, поедет на запад, в Голливуд, а затем наконец вернется к себе домой, и все забудется, никто ничего не узнает. А со временем она и сама решит, что ничего никогда не было. Бегство станет ее спасением. А пока ее спасает анонимность жителя большого города.

Эзра помассировала лоб. Чертова сухость во рту, чертов зуд под кожей, чертов звон в висках. Эзра чувствовала, как желание возвращается. Схватив стакан с водой, она залпом осушила его. Она знала, что надо делать в такие минуты. Одно из решений — лечь спать, но сейчас это вряд ли удастся, лихорадка может начаться раньше, чем первые сны оградят Эзру от нее. Ей надо пройтись. Оказаться подальше от северных кварталов, добраться до центра города, подальше от искушений, чтобы воочию увидеть жизнь, настоящую, прекрасную, с улыбающимися семьями вокруг, с хорошенькими девушками, шныряющими по магазинам, полюбоваться на красивых молодых людей, думая, что когда-нибудь и ей повезет, если она выберется отсюда. Скоро. Она на правильном пути.

В дверь постучали.

Это наверняка Лиз, ее соседка, услышала, что от нее свалил клиент, и захотела поболтать. Только бы не Маркус, содержатель притона, который принимал «посетителей» внизу и отправлял их в комнаты девушек. Маркус имел свою долю, но не был особо алчным и брал умеренно, взамен обеспечивал порядок, а при случае мог даже уладить возникшую проблему.

— Мне сказали, что я могу зайти к вам, — раздался за дверью мужской голос.

Кто-то совершенно незнакомый. Наверняка новый клиент. Она на миг закрыла глаза. У нее больше нет сил. Стук повторился. Она вздохнула. В конце концов, это быстро, она получит еще несколько купюр, и, может, хотя и маловероятно, работа вытеснит из ее головы гадкие желания. Она запахнула халат и пошла открывать. Перед ней стоял брюнет с непривычно длинными волосами, впалыми щеками, черным взглядом и худой как щепка. Ему вряд ли больше тридцати, но из-за избороздивших лицо морщин, разбегавшихся из уголков глаз, выглядел он на десяток лет старше. Внезапно ей показалось, что, возможно, она уже где-то видела это угрюмое лицо, только никак не могла вспомнить где. За годы, проведенные в гибельном тумане синтетических иллюзий, память ухудшилась, и от того, что происходило раньше, в голове остались лишь какие-то обрывки воспоминаний, что, впрочем, не так уж плохо.

Она впустила его, а так как мужчина оказался не из болтливых, они почти не разговаривали. Он протянул ей деньги, она немедленно спрятала их в один из ящиков комода, а потом села на еще не убранную после прошлого клиента кровать. В комнате витал грязный запах порока, но она так к нему привыкла, что уже не замечала. Тем более что вновь прибывшего типа это нисколько не смущало.

— Мы знакомы? — спросила Эзра.

— Не думаю.

— Ты выглядишь очень злым. Надеюсь, ты не станешь причинять мне боль?

— Я злюсь на свою жену, — ответил он, расстегивая штаны и становясь перед Эзрой.