Баффи позвонила в одиннадцатом часу ночи. Он не сразу узнал ее голос в телефонной трубке.

– Арсен, – она запиналась, – я его видела… Там… в игре… это мой дед.

– Ты узнала?

– Точно. Я пыталась с ним говорить. Но там нет такой… возможности. Он просто повторяет свое имя, и «Не надо меня искать…». Как это может быть?

– Кто-то из разработчиков знал его лично. Это питерский филиал… Наверное, они встречались. Наверное, это кто-то из его учеников. Можно поискать. Можно выяснить, связан кто-то из его учеников с фирмой «Новые игрушки» или нет.

– Да, – голос Баффи окреп. – Да, это похоже на правду. Там еще, в игре, такие трущобы… Я узнала, это те самые места, где он нас водил с мамой и двоюродной сестрой. Я узнала. Только они жуткие. Понимаешь, он же с ума сходил в последние годы. То ничего, а то…

– Он рассказывал кому-то. Кому-то из учеников. Подал идею.

– Очень страшная игра, – помолчав, призналась Баффи. – У меня на полке стояли три тома Достоевского… Так я их сняла и спрятала. Мне смотреть на них… неприятно.

– Ты слишком впечатлительная, – сказал Арсен.

И сжал зубы, чтобы не стучали.

– Ты могла бы поспрашивать…

– Кого? Я в Питере сто лет не была и теперь, наверное, долго еще не буду… Разве что мать поедет что-то с дедовой квартирой решать… Но это еще не скоро… Ты же в этой фирме работаешь, вот и поспрашивал бы?

– Ага, – сказал Арсен.

– Максим, там реальный человек… в персонажах. В «Преступлении и наказании».

– Пантелькин? – тут же отозвался Максим.

– Да.

– Питерцы, – сказал Максим с теплотой в голосе. – Творческие люди.

Арсен сжал мышку в кармане.

– Почему там Пантелькин, как ты думаешь?

– Легко нарисовать персонаж, похожий на реального человека, – Максим посмотрел с сочувствием. – Голую девушку в татуировках, например.