— Слушай меня, Ярослава. Ложись на лёд. Прекрати упрямиться! — рявкает Максим, принуждая смотреть на него и слушаться. Понимаю, что он говорит разумные вещи, но моё деревянное тело слушается не сразу. — Ложись медленно и осторожно. Ну же!

Едва я хочу опустить руки к снегу, как лёд трясётся и трещит прямо под моими ногами.

— О Господи, Господи, Господи! — ошалело поднимаю взгляд на Максима и в следующую секунду с головой ухожу под воду.

Вода настолько холодная, что моментально обжигает лицо и легкие. Из-за неожиданности и испуга я не успела захватить воздуха. Я стремительно начинаю задыхаться. Пытаюсь всплыть, но на мне так много зимних вещей, что, намокнув, они тянут меня вниз, забирая у меня любую надежду всплыть и спасти свою жизнь. Пытаюсь расстегнуть тяжелую куртку, но пуговицы в петлях мне не поддаются.

В груди с каждой секундой усиливается боль, и в горло попадает вода. Я захлебываюсь, но всё ещё пытаюсь двигаться и всплыть. Меня целенаправленно тянет ко дну, несмотря на мою отчаянную борьбу.

Жесткий рывок, ещё один и ещё.

Беспрерывное барахтанье и я, безудержно кашляя, глотаю необходимый для выживания воздух.

— Давай, малышка, тебе нужно вылезти из воды, — шепчет Максим, цокая зубами мне возле уха. Я шокировано оборачиваюсь, пытаясь понять, правда ли это, что сейчас происходит, или я уже… — Хватайся за поверхность и ползи. Не вставай, поняла меня? — он не дожидается моих ответов, пока я пытаюсь осознать истину — Гордеев прыгнул за мной в воду.

Максим подсаживает меня, при этом сам уходит под воду. Толкает сильно, а я карабкаюсь по скользкому льду, едва вылезая из воды, мгновенно переворачиваясь набок, встретившись взглядом с мужчиной. Смотрю, как он пытается вылезти самостоятельно, но лёд трескается с каждой его новой попыткой выбраться из воды. Он пробует взобраться на поверхность с разных сторон, но добивается лишь того, что делает прорубь больше.

Он беззащитен и ко всему прочему успел раздеться.

Максим не смотрит на меня, а я… В самый ответственный момент решаю протянуть свою руку, не ожидая от самой себя подобного жеста. Он спас меня, и, если бы хотел убить, не стал тогда жертвовать собой. Не понимаю, что творится с этим человеком и его сознанием, но я не могу оставить его в воде… Я — не убийца!

Максим оставляет попытки выкарабкаться и обреченно качает головой, криво ухмыльнувшись.

— Больше полугода я ждал от тебя протянутой руки, — выдыхает Гордеев, дрожа и цокая зубами. — Тебе нужно уйти, сейчас же, Ярослава, — он приказывает, а я, не слушая его, пытаюсь схватить его за руку. Он упирается, и под моим весом лёд начинает снова трескаться. Максим реагирует быстрее и отталкивает меня от края. — Ничего не выйдет, малышка, — задыхаясь от холода, говорит он.

— Все получится. Я тебе помогу, — когда я снова протягиваю руку, Максим ее перехватывает, крепко сжимая её в своей ладони.

— Ничего не изменится, даже если ты будешь звать на помощь. Я всё равно уйду под воду, — говорит он охрипшим голосом. — Я хотел сказать тебе, что… — он прокашливается, крепче обхватив мою руку, — мой отец хочет тебя убить. Если бы я нашел тебя раньше его, и увез как можно дальше… Надеюсь, ты простишь меня. Мне очень жаль, что я… Мне жаль, что я полюбил тебя, Ярослава, — он горько улыбается, и его глаза стеклянеют будто от набегающих слез. Подобное зрелище перехватывает моё дыхание.

— Максим, я не понимаю, зачем ты…

— Когда любишь, неважно каким образом, защищаешь любой ценой. Тебе просто повезло немного меньше, — ответил он, отпуская мою руку. Он протягивает её к моему лицу, дрожащей холодной ладонью прикасается к моему подбородку, большим пальцем нажимая на нижнюю губу. — Ты всегда была моей непокорной девочкой, — смеется он, клацая зубами, дрожа всем телом. Его руки и губы бледные, как и лицо. — Убей его, как только увидишь, — рычит Максим, — не думай, не разговаривай, просто стреляй. Ты меня поняла?

Пораженно выдыхаю, слыша от него подобные слова. Он говорит мне убить его отца, и я даже понять не могу, что должно было произойти с этим человеком, чтобы сейчас заявить о подобном.

— Максим, вылезай из воды. Прошу тебя, постарайся. Я тебе помогу, — чеканя каждое слово, я начинаю его умолять.

Он одновременно по сумасшедшему улыбается и замерзает от холода.