Дружески улыбнувшись, я хлопнул Рене по спине и направился к месту поединка, где меня с нетерпением дожидался Пронг-рубака.

— Ну, жалкое отродье каррора, свистни мне, о чем это ты буркал с Ларкусом? — спросил бандит, скаля зубы.

— Это не твое дело, выродок, — твёрдо ответил я, погладив лезвие меча. — В любом случае, ты можешь не беспокоиться. В наш бой никто вмешиваться не станет. Я обещаю!

— Тогда получай, лапур! — крикнул бандит и прыгнул вперед, целясь собственным клинком мне в грудь.

Я среагировал мгновенно, парируя выпад. Но вопреки ожиданию, мой меч лишь рассёк воздух, а клинок Пронга, описав короткую дугу, слегка резанул моё левое плечо. Таким же образом, мне можно было снести с плеч голову. Однако убийца этого не сделал, решив немного поразвлечься.

Отскочив назад, он ехидно произнес:

— Ну что, лапур, как тебе мой финт? Да, это тебе не с дикарями шустрить. И ты не мозгай, что быстро отлетишь. Я тебя сразу не стряхну. Сперва помучаю! Хочу видеть, как ты будешь медленно отлетать, истекая кровью.

Эти слова так разозлили меня, что я решил не дожидаться повторной атаки. Взяв меч обеими руками, я нанёс быстрый удар справа. Как только Пронг отбил нападение, я пнул ботинком его по голени и тут же атаковал оружием сверху.

Бандит злобно выругался, упав на одно колено, и все же успел отразить мой удар. Затем, не вставая, он махнул клинком передо мной. Острие лезвия прошло в нескольких сантиметрах от моего живота. Избежав серьёзного ранения, я резко выдохнул и снова начал атаку.

Пока мы с Пронгом, хрипя от напряжения, с металлическим звоном скрещивали мечи, мои спутники внимательно наблюдали за ходом поединка. Они всячески поддерживали и подбадривали меня в опасные моменты. Однако большую часть времени я никого не замечал, кроме врага. Я полностью сосредоточился на его ударах и быстрых контратаках. Поскольку бой шёл с переменным успехом, мне пару раз удалось оставить на теле бандита кровоточащие раны. Эти лёгкие порезы ещё больше злили Пронга.

Когда я в очередной раз уклонился от меча убийцы и оставил на его левом бедре кровавый след, он яростно закричал. Потом изо всей силы ударил по лезвию моего клинка и сделал обычную подсечку ногой. От рубящего удара оружие вылетело из моих рук и упало в паре метров от нас. Я же, потеряв равновесие, свалился на землю.

Рыча от злости, как друндал, Пронг смотрел на меня глазами взбесившегося зверя. Затем приставил меч к моему горлу и презрительно прошипел:

— Вот и всё, господин лапур, жалкое отродье каррора, вешай шкуру. Ты уже падаль!..

Пока он говорил, я вспоминал слова Рене о Трое и своё обещание остаться в живых. Сердце дико колотилось где-то в солнечном сплетении. В мозгу застряла одна единственная мысль — «Я не должен сдаваться!»…

Стоя надо мной, противник громко расхохотался и поднял клинок, собираясь вонзить в мою грудь. На какое-то мгновение я опередил убийцу и резко повернулся в сторону собственного оружия. Меч Пронга, вопреки его ожиданиям, лишь распорол одежду на моём боку и воткнулся глубоко в мягкую почву.

Почувствовав боль в рёбрах с правой стороны, я все же дотянулся до оружия. Схватив рукоять меча, я тут же развернулся и рубанул склонившегося бандита по шее. Смертельное лезвие со свистом рассекло воздух и легко снесло голову противника. Слетев с плеч, она упала в метре от Пронга. Мёртвое тело, разбрызгивая кровь, хлещущую из артерий, мешком рухнуло на землю рядом, несколько раз судорожно дернулось и замерло.

В ту же секунду со стороны воинов послышались радостные крики и возгласы, сопровождаемые бряцаньем оружия, что означало высшую степень почёта и уважения.

Выдохнув застрявший в груди воздух, я немного приподнялся и взглянул на Рене. Он убрал руку от лица, которой прикрывал глаза, чтобы не видеть моей гибели, и теперь смотрел на меня со смешанными чувствами удивления и гордости.

Ухмыльнувшись, я поднял за волосы голову побеждённого убийцы и заглянул в его стекленеющие глаза. Потом тихо произнес:

— Ну что, Пронг-рубака, ты всё-таки проиграл. Падалью стал не я, а ты. И этим я отомстил за всех, кого ты убил…