– Но ты говорил, нет ни шанса, что мы будем сражаться с чем-то подобным, – прошептала я, цепляясь за остатки надежды, что все это какой-то ужасный розыгрыш.
– Нет, – он придвинулся с протянутой рукой, но уронил ее, словно передумал. – Я говорил, что надеялся: если эта угроза существует, руководство о ней скажет.
– Ты извращал правду, как тебе удобней. – Моя рука сомкнулась на рукоятке кинжала – и я почувствовала, как он гудит от энергии.
Вэйнители существуют. Вэйнители. Существуют.
– Да. И я мог бы тебе соврать, Вайоленс, но не вру. Что бы ты сейчас ни думала – я никогда тебе не врал.
Ну да. Конечно.
– И как мне это проверить?
– Потому что больно думать, что мы живем в королевстве, способном на такое. Больно перестраивать заново весь свой мир. Ложь утешает. Правда ранит.
Чувствуя гул энергии в кинжале, я обожгла Ксейдена глазами.
– Ты мог бы рассказать когда угодно, а сам скрывал.
Он вздрогнул:
– Да. Надо было рассказать уже многие месяцы назад, но я не мог. И я рискую
– Потому что вынужден, а не потому что хочешь…
– Потому что, если твой
– Ты не знаешь, что…
–
Как поступил бы Даин?
– Я верю, что он не поставил бы Кодекс выше страданий людей за нашими границами. А может, я бы возвела против Даина щиты. А может, он проявил бы уважение и не стал бы заглядывать мне в голову, – я прищурилась. – Вот только мы не узнаем, как было бы, да? Ведь это ты не верил, что я поступлю правильно, Ксейден, так?
Он всплеснул руками.
– Это важнее нас с тобой, Вайоленс. И наше командование не остановится ни перед чем, лишь бы и дальше отсиживаться за чарами и держать существование вэйнителей в тайне, – он хрипло взмолился: – Я видел, как казнили моего отца за то, что он пытался помочь тем людям. Я не мог рисковать и тобой. – С каждым словом он оказывался ближе ко мне, ускоряя мой пульс, но я больше не давала сердцу принимать решения за голову. – Ты любишь меня, и…