– Кто?

– Моя невестка! Она меня ненавидит и сделала все, чтобы от меня избавиться. Несколько раз вызывала скорую психиатрическую помощь, говорила, что я опасен, что я на нее нападал, сама себе ставила синяки, рвала одежду…

– А что сын?

– Сын… – старик закрыл лицо руками. – Сын мой умер… погиб несколько лет назад. Тогда все и началось. Понимаете, у нас очень хорошая квартира в центре. Жена моя умерла давно, и мы с сыном решили не расставаться, когда он женился. Он сам предложил. А когда погиб… я тогда был в ужасном состоянии, как-то все прошло мимо меня, Марианна давала мне подписывать какие-то бумаги… в общем, по документам, и квартира, и фирма – все досталось ей. Ну и…

«Обычная история, – подумала Надежда, – и очень грустная. Разумеется, если старик ничего не выдумывает».

Вдруг старик замер, к чему-то прислушиваясь, а потом быстро проговорил:

– Сюда идут! Это обход… спрячьтесь скорее, вон туда… – и указал на дверь в углу палаты.

Надежда без лишних разговоров юркнула за дверь, где оказался маленький, непритязательный санузел – унитаз, раковина и простенькая душевая кабинка. Дверь санузла закрылась неплотно, и сквозь щель Надежда могла видеть все, что происходило в палате.

Дверь резко распахнулась, и в нее ввалилась толпа людей в медицинских халатах. Первым шел невысокий, румяный, седой дядька с аккуратными усиками и острой бородкой, в круглых очках и накрахмаленной шапочке. Судя по тому, как все остальные смотрели на него и ловили каждое его слово, это был главный врач клиники и светило психиатрии.

– Так, что у нас здесь? – проговорил профессор, поправив сползающие очки.

– Запущенный случай диссоциативного психоза с шизоидными элементами, отягощенный реактивным синдромом, – бойко отрапортовала симпатичная темноглазая докторша с ярко-красными губами. – Воображает, что его окружают, извиняюсь, вампиры, инкубы, оборотни и прочие сверхъестественные существа…

В группе сопровождения послышались настороженные смешки.

– Так-так… – пробормотал профессор, приближаясь к койке, и вдруг заметил натянутую леску. – Эт-то что такое?

– А это он таким образом пытается защититься от всех этих… воображаемых существ.

В группе поддержки снова осторожно засмеялись.

– Зря смеетесь, коллеги! – строго проговорил профессор. – Это симптом, и очень серьезный симптом! Если пациент с диссоциативным психозом переходит от презентации своих бредовых представлений к активным действиям по их реализации, это говорит о наступлении третьей фазы заболевания. Если мы хотим справиться с болезнью, необходимо увеличить дозу психотропов, а также начать применение электротерапии.

Красногубая докторша ловила каждое его слово и записывала в блокнот.

Профессор подошел к постели, насмешливо покосившись на начертанную на полу пентаграмму, наклонился над стариком и проговорил фальшиво-заботливым голосом, каким взрослые разговаривают с непослушными детьми:

– Как же вы так, батенька? Вампиров, значит, видите? Взрослый, образованный человек! Вы должны знать, что вампиров очень давно не существует! Уже лет триста, а то и больше, как их не встречали, по крайней мере, в Европе!

Старик, который до сих пор лежал неподвижно, вдруг высвободил из-под одеяла руку, в которой было зажато деревянное распятие, и, выставив его перед собой, негромко забормотал молитву.