Зоя поерзала на диване. Файзулла ждал и наблюдал за ней. Она шла к самой сути. Преамбула была закончена.

- Вчера ко мне приходила женщина, ветеринарный врач. Я ее не знала, она пришла одна, расстроенная, плачет. Она казашка, и у нее есть сын, замешанный в РКО. Она боится, что его убьют, и хотела, чтобы я обратилась к тебе. Ты мог бы остановить это. - сказала она. - Ты порядочный человек и мог бы спасти ее сына. Если его поймают, она попросила тебя позаботиться о том, чтобы его не выдали в Казахстан. Она не оправдывалась за то, что он сделал; она просто не хотела, чтобы он сидел в казахской тюрьме. Я сказала ей, что поговорю с тобой.

Это было не то, что Файзулла ожидал услышать, В этой истории не было ни капли правды. он внимательно посмотрел в ее зеленые глаза и спросил:

- Как зовут мальчика?

Ее глаза блеснули.

- Дмитрий Эркенов.

Она лгала! Ей-богу, она лгала. Что здесь происходит? И вдруг он понял. Это был Громов. Она делала это для Марата Громова.

Файзулла боялся, что это, наконец, вырвется наружу. Роман Зои с Громовым был похож на спящую змею, поскольку он влиял на его карьеру. Мало кто в правительстве Бакаева знал об этом, а те, кто это делал, были поставлены так, что Левкоев контролировал их. Но если Марат окажется вовлечен в хаос вокруг своей сестры, не будет никакой возможности скрыть это от газет. Это может погубить его. Он должен был знать наверняка. Но что она пыталась сделать с этой абсурдной историей? Пыталась ли она выяснить, что будет с сообщниками РКО после того, как их схватят? Если Марат сейчас замешан в этом деле, не пытается ли она предвидеть его судьбу? Хотела ли она знать, смог бы он, Левкоев, мог бы вытащить его из юридической передряги, если бы его поймали на пособничестве РКО? Он пытался играть в ее игру, видеть сквозь глупую выдумку, которую она выдумала.

- Сколько времени прошло с тех пор, как женщина получила весточку от своего сына? - спросил он. Он мысленно заключил "женщину" и "сына" в кавычки. Для него это были шифры.

- Позапрошлой ночью.

Может быть, она хотела сказать, что Марат в это время разговаривал с Даной? Неужели Дана собирается использовать его, чтобы помочь ей переправить документы? Она должна быть в отчаянии, почти без какой-либо альтернативы, чтобы вовлечь его. Скрывая свое раздражение, он попытался казаться искренне обеспокоенным.

- Это... Дмитрий пытается бежать из России? Он скрывается?

Он проклинал себя за то, что говорил как следователь. Зоя колебалась. Казалось, ее задел этот вопрос, возможно, она даже пожалела, что затронула эту тему.

- Я не знаю. Она просто хотела знать, что с ним будет. Если бы ты мог это остановить.

- Где мне с ней связаться? - настаивал он.

- Я не знаю. Она не оставила ничего, кроме своего имени.

- Тогда что, черт возьми, я должен делать? - выпалил он в отчаянии.

- Я не знаю, - отрезала она. - Забудь об этом. Забудь, что я заговорила об этом.

Она замерла, черт бы ее побрал, подумал Левкоев. Ему хотелось подойти к ней и растрясти ее на куски. Что она пыталась сделать? Она ничего не добилась и ничему не научилась. Вместо этого она могла бы дать информацию, которую он мог бы использовать с пользой. Возможно, больше информации, чем даже знали в ФСБ. Конечно, они не передавали ему ничего ценного. Отчеты были формальностями, бюрократической болтовней. Ему приходилось притворяться и довольствоваться юмористическими приемами дипломатии и снисходительным кормлением с ложечки со стороны российской разведки. Из спецподразделения"Арыстан" ничего не доносилось.