Николай Евгеньевич Чуков родился в 1976 году в Минске. Его отец, Евгений Витальевич Чуков, был профессиональным бюрократом на украинской дипломатической службе, а его мать, Лидия, была коренной белоруской из Могилева. Коренастый и, казалось, томный, как его отец, тем не менее он продемонстрировал сильную волю и способность своей матери заметить преимущество, а затем максимально использовать его. Изучив историю и иностранные языки в Белорусском Государственном Университете в течение четырех лет, в 1998 году он уехал в Россию для обучения в аспирантуре по политологии в МГУ. Именно здесь он впервые продемонстрировал свою склонность к гомосексуализму. Его учеба прервалась, когда он нырнул в яркую студенческую жизнь столицы, с поразительной легкостью отказавшись от своего будничного обучения. Он жил шизофренической жизнью, держа своих друзей из студенческой среды в стороне, и лишь немногие знали что-либо о другом. В 2002 году он получил степень магистра в МГУ и с помощью своего отца занял должность мелкого чиновника в украинском посольстве в Москве. Через год он попросил и получил перевод в посольство в Астану, где его хорошие языковые навыки были значительным преимуществом для его продвижения. Здесь он стал частым гостем на дипломатических светских приемах, которыми, казалось, наслаждался с видом сдержанного веселья. Он хорошо ладил с казахскими бюрократами, и его карьера развивалась хорошо, пока его не арестовали во время налета на печально известный притон гомосексуалистов в элитном районе казахской столицы. После последовавшего скандала Чукова быстро освободили от занимаемой должности и попросили вернуться в Киев для проверки. Вместо этого он подал в отставку и исчез. Чего украинская дипломатическая служба в то время не знала, так это того, что Чуков был активно вовлечен в преступную деятельность с первых дней своего пребывания в Москве. Его дипломатические поездки позволили ему создать разнообразный круг в преступном сообществе, которое игнорировало международные границы и было почти таким же, как в Минске, Киеве, Москве или в Астане. После его позора и исчезновения Чуков не предпринимал никаких усилий, чтобы вернуться в "респектабельное" общество, но погрузился в более темную сторону криминальной жизни Астаны. Это, однако, не означало, что он оставил всех своих знакомых, поскольку он сблизился с высокопоставленным офицером Отдела расследований Комитета Национальной Безопасности Казахстана, надзорного органа "Арыстана". Он был завербован казахской разведкой и направлен в Узбекистан. Файлы ФСБ содержали несколько фотографий, сделанных в дни печально известных событий 2005 года в Андижане, когда много людей были убиты узбекской армией в зеленом свете ракет, выпущенных с военных вертолетов в протестующих. На кадрах из толпы был виден Чуков, в одной руке он держал складной АК-74, а другой направлял военных против безоружных митингующих. В хаосе, последовавшем за андижанскими убийствами, Чуков снова исчез и, как говорили, был старшим дознавателем в военных тюрьмах Ташкента и Андижана. Эти тюрьмы были местом большинства допросов, проводимых Службой Национальной Безопасности Узбекистана против политических врагов правительства, особенно участников беспорядков в Андижане. Часто люди, доставленные туда для допроса, больше никогда не появлялись и становились частью расширяющихся списков пропавших без вести.

В досье Чукова был пробел с 2006 по 2010 год, когда он был замечен оперативником ГРУ в Стамбуле в компании высокопоставленного офицера военной разведки США. После осторожных расспросов агент ГРУ узнал, что Чуков был наемником в бригадах ликвидаторов, действовавших против курдских сепаратистов на востоке Турции. Говорили, что и в те годы он вел разгульный образ жизни, участвуя в гомосексуальных оргиях, щедро сдобренных алкоголем и наркотиками. В это время ГРУ начало активную работу над досье на Чукова. В Турции Чуков, по-видимому, завоевал доверие своих новых американских хозяев, поскольку его пригласили в американский тренировочный лагерь в районе Диярбакыра, учебный центр для американских агентов, предназначенных для работы в Средней Азии. Чуков прошел жесткий курс обучения и когда он появился восемь месяцев спустя, стало ясно, что он больше не просто еще один силовик для полицейских штатов. Он немедленно организовал два дерзких убийства среднеазиатских агентов ГРУ в течение девяти недель, одно в Узбекистане и одно в Туркмении.

Здесь файлы стали отрывочными, потому что ГРУ перестало делиться своими данными с ФСБ. Убийство агента было закрытой книгой для всех, кроме тех, кто находился на самом высоком уровне подобных операций. Однако примерно в это время в шпионской карьере Чукова произошел резкий поворот. Существовала значительная разница в том, как ГРУ справлялось с обнаружением иностранных агентов разведки и иностранных убийц, действующих в пределах их юрисдикции. Убийцы, когда их опознавали, просто "убирались" их коллегами из российской разведки. Однако в случае со Чуковым ГРУ, похоже, потрудилось "обратить" его так же, как они сделали бы это с агентом разведки. В 2011 году, всего через шесть месяцев после того, как он убил своего второго агента ГРУ в Туркмении, его опознали источники ФСБ в тренировочном лагере сотрудников ГРУ в Подмосковье, недалеко от Наро-Фоминска.