– Ничего себе активация! – Подрываюсь и вскакиваю на ноги, перепрыгивая через Макса. – Где у тебя ванная? Надо вымыть руки!

Он машет рукой, указывая направление, и, смеясь, кричит вслед:

– Не поможет!

***

Откровения Макса порождают множество новых вопросов. Кручу в голове один за другим, примеряю на них наиболее вероятные и логически оправданные ответы. Получается плохо: мыслительному процессу мешают стресс и подавляемые эмоциональные реакции. Не помешало бы хорошо проораться, а лучше побегать, выкрикивая что есть мочи все известные в двух мирах ругательства. Но я способна лишь сидеть на краю ванны, подставив горящие огнем руки под ледяную воду.

Наверное, я зря так накручиваю себя. Мы живем в цивилизованной стране, и здесь никто насильно под венец меня не поведет. И, если честно, не такая уж это горькая участь – стать женой красивого, успешного и расположенного ко мне мужчины, от которого и сама теряю голову. События развиваются слишком быстро, но я не овечка, которую можно обречь на заклание. Свободы воли меня не лишают, да и не поддамся.

Пробирающий до дрожи страх в другом: я боюсь, что слова Макса про возвращение в Тривинд имеют под собой веские основания. Нет причин не доверять ему. И как бы я ни искала рациональность и логику в случившемся с веткой, вероятность нового прыжка маячит на горизонте. Знать бы, когда это снова произойдет и где в Тривинде я окажусь после перехода, сработает ли в этот раз хоть один из двух моих амулетов.

Возвращаюсь в гостиную в смятении и состоянии полной разбитости. Исаев встает мне навстречу.

– Хотел уже дверь к тебе ломать. Все в порядке?

Молча киваю, а он привлекает меня к себе, прижимает к упругому телу. Утыкаюсь носом ему в грудь, обнимаю в ответ. Сильный, надежный, потрясающий. И мой! Зачем сопротивляться ему? Мы – два сапога пара, ненормальные джамперы-путешественники, ведомые зовом какого-то потустороннего Дерева-Божества, и, самое главное, верящие во всю эту муть...

– Ай! – вскрикивает Макс, когда я нечаянно касаюсь его обнаженной кожи под пуловером. Именно нечаянно: не совсем подходящий под мое настроение момент, чтобы нарочно приставать к нему.

– Глаш, ты сдурела?! Заморозить себя решила? А я думаю, чего она там засела?! Спит, что ли?

Исаев выкидывает зайца за уши с насиженного места, особенно не церемонясь с подарком, подтаскивает кресло поближе к камину и усаживается в него сам, притягивая меня к себе на колени.

– Как ледышки! – ругает он, засовывая мои окоченевшие ладони под мягкий кашемир своего свитера. В таком положении приходится склонить голову ему на плечо, для удобной позиции.

– Ты не бойся меня. – Мужчина кладет подбородок мне на макушку. – Не было цели тебя пугать. Не со зла. Не будет ничего, пока ты сама не захочешь.

– Ты про интим или замужество? – сами собой вырываются слова.

Чувствую, как напрягается Макс под моим телом. Откашливается, прежде чем ответить:

– Про все, – и ерзает подо мной, устраиваясь комфортнее.

– Я считала, у нас нет выбора, – вспоминаю я его же недавние предания о неизбежности предначертанного свыше.

– Выбор есть. Смысл в том, что все равно мы придем к одному исходу, что бы ни выбрали.