Джесс кивнул на сфинксов, устремивших свои взгляды вдаль.
– Ничего, – сказал он. – Мы не сможем убежать, не так ли?
Морган проследила за его взглядом и задумчиво уставилась на механизированную статую.
Та повернула голову и посмотрела на Морган в ответ.
– Морган, пошли.
Казалось, она не хотела идти дальше, однако Джесс схватил ее за локоть и повел наверх по оставшимся ступеням.
Когда Джесс посмотрел назад, он увидел, что статуя повернула голову под пугающим, нечеловеческим углом.
Наблюдая за ними.
Джесс зашагал быстрее.
Вскоре они наконец нагнали остальных студентов, которые уже собрались на вершине в тени портика[13], только Портеро, Химура и Дантон еще поднимались. Морган уперлась руками в колени, согнувшись, и пыталась отдышаться. Джесс запыхался не меньше, однако заставил себя стоять ровно и попытался восстановить дыхание, глядя на город, простирающийся внизу. Вид завораживал: все сияло, и великолепные, идеально прямые улицы Александрии тянулись вокруг от пирамиды, точно спицы колеса. Гавань отсюда казалась идеально гладкой, бирюзовой в лучах утреннего солнца, прекрасной, словно драгоценный камень, а корабли – крошечными, точно игрушки. Свежий ветер обдувал вспотевшее лицо Джесса.
С позолоченной верхушки пирамиды на них смотрел символ Библиотеки с девизом: «Tota est scientia».
Когда последние трое добрались до вершины, все студенты стали переглядываться.
– Ну что? – спросила Глен. – Кто хочет? – Когда никто не шелохнулся, она покачала головой и подошла к закрытой мраморной двери. Та плавно распахнулась от легкого прикосновения.
– Иди первая, – процедил Дарио, но сам тут же поспешил за ней.
На стенах коридора, в который они вошли, висели портреты первых библиотекарей. Все они выглядели так, словно вообще не умели улыбаться. Прошла почти целая минута в гнетущей тишине, прежде чем Глен подошла к массивным квадратным дверям с железными ручками и замысловато вырезанным символом Библиотеки.
Двери плавно распахнулись, когда Глен их толкнула, и студенты увидели зал, залитый бледным желтым светом. Множество янтарных ламп сияли под заостренным потолком, освещая расставленные здесь деревянные столы и книги.
Профессорский читальный зал.
Полки с постоянным собранием опоясывали зал и тянулись от пола до самого потолка – уже заполненные информацией бланки, точно как в кабинете у отца Джесса. И у дальней западной стены стоял целый стеллаж с оригиналами произведений. Ничего редкого, решил Джесс, однако этого достаточно, чтобы дать профессорам возможность прикоснуться к настоящей бумаге, вдохнуть запах настоящих чернил, а также ощутить тяжесть настоящей истории в своих руках. Работа с оригиналами произведений занимала огромную часть жизнь профессоров-исследователей: книги искали, сохраняли и берегли для будущего.
Защищали эти книги.
Зал был пустым. Ни признака присутствия ни профессора Вульфа, ни кого-либо в принципе. Массивные столы тянулись вдоль зала, и на некоторых из них лежали заполненные бланки, как будто читавшие здесь люди уходили в спешке и ничего не убрали за собой.