* * *

– Добрый день! – улыбнулась коллегам во все свои белоснежные тридцать зубов, потому что из мудрых на тот момент вылезли только два.

– Ой, Ирочка! – обрадовалась Полина Владимировна. – А я думала, что ты всё, на больничный ушла.

– У меня иммунитет крепкий, – сообщила я, косясь на коллег.

Если верить висящему на стене графику, то в эту вечернюю смену должна была выйти Любовь Георгиевна – тучная дама, которую мне накануне представили как Любу, и какая-то Настя, которую я ещё не видела.

– Настя, познакомься, это Ирочка, наша новая сотрудница, – представила меня начальница унылой крашеной блондинке, которой на вид можно было бы дать лет двадцать пять, не больше.

– Привет, – кисло отозвалась Настя и хотела сказать что-то ещё, но в это время зазвонил телефон, и она поспешила взять трубку, чтобы опередить зазевавшуюся коллегу.

А Люба даже не дёрнулась, чтобы на звонок ответить – она откровенно таращилась на меня и, судя по вытянутой физиономии, была крайне удивлена моим стремительным выздоровлением. Настолько удивлена, что даже забыла меня очередным проклятием припечатать. Я подмигнула ей с ироничной усмешкой, забрала распечатки и удрала на склад. В принципе, я почти весь ассортимент и так знала, но нужно было подготовиться к предстоящей битве, раз уж судьбе было угодно свести меня с противником именно в этот день. Оставалось уповать на то, что демоны догадаются защитить меня от дальнейших «покушений», раз уж я решила вступиться за несведущую чародейку.

– Тебе сказали, на чьё место тебя берут? – как бы невзначай поинтересовался завскладом Борисыч.

– Любы, – уверенно отозвалась я, сверяя напечатанное на листе наименование производителя с указанным на консервной банке. – Но мне не говорили, я сама догадалась. У неё взгляд тяжёлый.

– И не только взгляд, – кивнул мужчина, который по возрасту мне в дедушки годился. – Ты с ней поосторожнее, а то сожрёт, и глазом моргнуть не успеешь. Заговорённая она какая-то. Или проклятая. Мы ж её полгода назад на пенсию проводили, а замену Поля до сих пор найти не может. Кто ни придёт – то отказываются после первой же смены, то сначала болеют, а потом отказываются. Ты вот первая, кто после знакомства с Любкой не сбежал отсюда. Я вчера грешным делом подумал, что и ты тоже, как другие…

– Да мы и не знакомились с ней, – улыбнулась я искренне. – Нас Полина Владимировна вчера представила только друг другу. Вот сегодня намереваюсь поближе познакомиться. После шести, когда начальство местечко рабочее освободит.

– Ох, ну с Богом, конечно, только остерегайся её. Нехорошая она. Ежели что – в церкву сразу иди и сорокоуст на себя о здравии заказывай. Ты крещёная же?

– Ага, – кивнула я. – Сергей Борисыч, а почему вы мне вчера об этом ничего не сказали? Сразу меня, тощую доходягу, со счетов списали, да?

– Ну так… – смутился кладовщик.

– Ладно, проехали, – махнула рукой, показывая, что тема закрыта. – У вас тут четыре ящика кильки неизвестного происхождения. В номенклатуре такого производителя нет.

– Где? – он сразу же стал невероятно серьёзным, забрал у меня банку и распечатки, долго хмурился и что-то бормотал себе под нос, а потом изрёк: – Ну да, нету этой кильки. То-то я гляжу, не заказывают её, а сроки-то идут. Ух ты, глазастая какая! Молодец. Пойду разбираться, как такая оказия случиться могла.

И ушёл вместе с моими распечатками куда-то в офис, где сидели специалисты, отвечающие за ввод товаров в базу данных. Я ещё немного послонялась по складу, но ребята-комплектовщики вежливо попросили меня не путаться под ногами, поэтому на оставшиеся до шести полчаса моим убежищем стала каморка, служившая Борисычу кабинетом.

Нехорошая, значит, у нас Люба. Увольняться она не хочет, да? Ну-ну… Я тоже могу быть нехорошей, особенно когда дело касается финансовых интересов. У неё пенсия, а у меня – дулька без масла. Мне эта работа нужнее.