— А если совру? — огрызнулся Чирик.

— Я тебя поправлю.

— Тогда чего не запишете сами?

— А мне нужен твой голос. Единственный и неповторимый. И твое бородатое лицо. И твои бегающие глупые глазки. Мне нужно твое чистосердечное признание всех твоих пакостях. Я, может, собираюсь в суде просить за тебя.

— В каком еще суде?

— Да Это я так. К слову.

— Зачем вам запись?

— Для гарантии.

— Мало моего слова?

— Твоего слова? удивился Зимин Ты что такое несешь, гражданин Чирик?.. Ты какого мне дерьма предлагаешь?.. С этого момента, гражданин Чирик, зачто тебя есть что-то твое… Твои башмаки, твоя шляпа, слово… Плюнь, гражданин Чирик, больше ничего твоего у тебя нет. Ты сам больше себе не принадлежишь. Ты весь теперь мне принадлежишь. И все твое мне принадлежит. С этого момента, гражданин Чирик, ты будешь делать только то, что я тебе говорю. И ничего

— если я не согласен?

— Если ты не согласен, тогда, значит, эти цветы окажутся не на могилах твоих жертв и не в местном мусоропроводе, у тебя на лице. Сам ты будешь лежать на этом диване, на котором сейчас сидишь. Так что не строй иллюзий. И учти, что тебя не сразу убьют. Ты людей всегда убивал с особой жестокостью. Вот и тебя не сразу убьют. Сперва тебя сильно покалечат. Ну, ты сам знаешь как Поколют, порежут, поломают, поприжигают, помучают. А потом бросят на диван и выпученные глаза прикроют влажными цветами. А рядом будут валяться всякие интересные вещички и документы, и все твои тайнички будут приоткрыты. Даже если ты вдруг выживешь и пойдешь в тюрьму, то калекой. Мы тебя так отделаем, что и на свете дешь кататься в инвалидной коляске. А может… задумался Зимин. Может…

— Что может? — испугался Чирик

— Да нет, ладно… произнес Зимин. Сперва тебя все-таки искалечат… С особой жестокостью… конечно, даже в этом случае тебе не стоит надеяться чье-то сочувствие. Ты ведь, гражданин Чирик, деешься на чье-то сочувствие?..

— Не надеюсь, мрачно ответил

— Вот и хорошо Если так,

— Прямо сейчас?

— А почему нет? Именно ся лучше всего, удовлетворенно

Он чувствовал, он очень сильно ние близкой удачи. Бесконечный казалось, не оставивший ему никаких ся. Зимин боялся каким-то нием спугнуть удачу. Полуотвернувшись квартиры, но ни на секунду теряя неторопливо вынул из кармана

— Готовы? — бросил он в вет, коротко приказал: Оператора с мне. — И, взглянув на мрачного ку: — Позавтракаем прямо не беден… Не спорь, не беден, не