Увидя моё замешательство, и боясь, что я выберу бесчестие, а не бой, князь сказал:

- Все слышьте. Если этот щенок побьёт меня, я сегодня же съеду со своего Тверского двора и оставлю ему все припасы.

- Пиши бумагу, - сказал я. - Кто об этом узнает, когда ты сдохнешь?

- Тогда и ты пиши, - буркнул он.

* * *

Мы стояли друг против друга раздетые по пояс. Я свои кольца и перстни снял, а Борис, демонстративно подёргав впившиеся в сосиски пальцев украшения, развёл громадными руками.

- Можешь надеть свои, - сказал он пренебрежительно, потягиваясь и разминаясь.

Я тоже слегка размял шею, плечи и кисти рук.

- Без надобности, - сказал я. - С ногами?

- А то, как же?! - Осклабился князь. - Готов?

- Готов.

И мы медленно пошли кругом, но он вдруг кинулся на меня, махнув правой рукой. Я поднырнул под руку, шагнул в лево и насадил его печень на моё правое колено, придерживая его левой ладонью за его правое плечо, а потом, когда он нагнулся, переломившись, очень быстро двинул основанием правой ладони по его носу, приподнимая голову и раскрывая его подбородок.

Продолжив движение левой рукой до его затылка, я, прихватил его, и, потянув на себя и вниз, одновременно правой ладонью резко двинув его челюсть вверх и вправо от себя. С "хеканьем". В шее его что-то хрустнуло, громадное тело обмякло и опустилось на землю.

Все разом выдохнули, и кто-то сказал:

- Убили...

- Бывает, - сказал я, обводя глазами толпу.

Боевые холопы князя кинулись ко мне, но споткнулись о подставленные моими бойцами ноги, и были ими запинаны.

- Как-то страшно всё... - сказал кто-то.

- Всё по правилам, - загомонили другие.

- Собирайте сотню, - сказал я своим бойцам тихо. - Сегодня ночуем в моем новом дворе. А я пока доем поросёнка.