Странный огонек мелькнул над верхушками деревьев. Казалось, он парил в воздухе и я не сразу понял, что он постепенно становится все больше. Не знаю, что это было, но оно опускалось на лес, совсем как недавние разрушения. Я выгнул шею кверху и смотрел на красный огонек, завороженный его размеренным миганием.

Загорелся. Погас. Загорелся. Погас.

– Что это? – прошептал я.

Свет медленно приближался, и я увидел позади него нечеткий темный силуэт.

А я-то думал, что самое страшное позади: вертолет, Хазар, потом… даже не знаю, что это было – какая-то авария или обстрел.

– Тебя только не хватало! – простонал я, обращаясь к красному огню. – Да что ты вообще такое?

Красный свет мне не ответил. Он только мигал, опускаясь за деревья по другую сторону от распахавшего лес шрама у меня за спиной. Послышался хруст ветвей и глухой удар.

Что бы это ни было, оно только что приземлилось. Совсем близко.

Часть меня не хотела думать ни о чем, кроме спасения, но другая уже сгорала от любопытства. Мне хотелось узнать, что это такое. Теперь, без квадроцикла, я все равно никуда не спешил.

Я повернулся и смерил взглядом шрам. Красная лампочка мигала невдалеке, как раз в той стороне, куда я направлялся. Моим долгом было узнать, что прилетело в наш лес.

Мне необходимо было знать.

– Ну что ж, – сказал я огоньку. – Посмотрим, кто ты есть.

Я вернулся к квадроциклу, чтобы забрать уцелевшие вещи. Алюминиевая рама рюкзака не пострадала, так что я забил его под завязку, надел на спину и взял в руку лук.

Перебраться через лесной шрам было непросто. Приходилось то взбираться на упавшие ели, то проползать под сучковатыми стволами поваленных вековых деревьев. В воздухе пахло гарью, она драла горло, и я заходился кашлем всякий раз, когда вдыхал густой дым. Кривые лапы ветвей так и норовили зацепиться за мою камуфляжную сетку.

Несмотря на ночной холод, моя непромокаемая куртка пропиталась потом, пока я добрался до другого края борозды. Я влез на поваленное дерево и уставился на красный огонек.

Загорелся. Погас. Загорелся. Погас.

По телу пробежала дрожь, и я подумал, что еще можно уйти, что так будет даже лучше. Но, завороженный красным огоньком, я вспомнил слова Хамары: «В лес он уходит ребенком, а вернется настоящим мужчиной».

Мужчиной! Мужчины не трусят.

«Будь смелым, – прошептал я, – будь сильным».

Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, я спрыгнул с дерева и шагнул в глубь леса, не сводя глаз с красного маячка.