Ничего не понимая, мы с Пату одновременно поглядели на Хазара. В голове крутилась тысяча вопросов. Неужели это гранатометы? Кто эти мужчины, одетые в военную форму? Зачем им автоматы? И что за оружие собирает Хазар? Я такой винтовки у охотников в жизни не видел.

– Вы… вы кто такие вообще? – промямлил Пату. Он постоял еще секунду, а потом внутри у него будто что-то щелкнуло. Пату повернулся и бросился бежать.

Мне очень хотелось помочь ему – окликнуть его, подать какой-нибудь знак, но я ничего не мог сделать. Ничего. У вертолета стояло шестеро вооруженных до зубов мужчин. И теперь я был уверен, что они не охотники. Подними я голову хоть на сантиметр, то тут же выдал бы себя и оказался в не меньшей опасности, чем Пату. Мне оставалось только прятаться в кустах.

Пату приближался, и я слышал топот его сапог и тяжелое испуганное дыхание. Я видел его глаза, округлившиеся от ужаса.

Мысленно подгоняя Пату, я напряг каждый мускул своего тела.

За спиной у своей жертвы Хазар не торопясь собирал винтовку: он хладнокровно приладил дуло, закрепил прицел и загрузил огромные патроны.

Расстояние от Пату до спасительных деревьев сокращалось с каждой секундой.

«Давай же! – беззвучно кричал я. – Быстрее!»

Еще немного – и он в лесу.

Хазар щелкнул затвором.

Еще чуть-чуть.

Хазар поднял винтовку к плечу и стал прицеливаться в ту самую секунду, когда Пату добрался до леса. Он с разбега влетел в кусты, распугал сорок, тут же упорхнувших в безопасное место, и укрылся за стволом огромной сосны. Согнувшись в три погибели, Пату жадно заглатывал и с присвистом выпускал воздух, силясь восстановить дыхание.

Он стоял так близко, что я мог дотронуться до него, только руку протяни. Пату весь трясся от страха, не в силах перевести дух. Первый раз в жизни я видел такой нечеловеческий ужас.

Хазар продолжал целиться в Пату. Он держал винтовку, стоя посреди поляны неподвижно, как памятник.

Пату наконец отдышался. Он выпрямился и улыбнулся себе, не веря, что удалось спастись. Он тряхнул головой и осмелился выглянуть из-за дерева. Тут он заметил, что я прячусь рядом, в зарослях папоротника. Поначалу Пату не понял, что лежит перед ним. Но потом он разглядел два человеческих глаза среди грязной зелени камуфляжа и открыл рот, чтобы что-то сказать.

Я поднял палец к губам, умоляя его молчать, но тут – БАМ! – прогремел выстрел, и сосна взорвалась на тысячу щепок. Я зажмурился и закрыл голову руками. Ошметки коры полетели в меня, царапая щеки и руки.

Весь лес всколыхнулся – звери и птицы ринулись в укрытие, с елок дождем посыпалась хвоя. Когда эхо выстрела отгремело, все кругом вновь стихло.

Я открыл глаза. Большая дыра зияла с одного края сосны, за которой прятался Пату. Хазар стоял с опущенной винтовкой. Пату на прежнем месте уже не было.

Повернувшись, я увидел своего бывшего односельчанина лежащим на траве с простреленной головой. Я не мог отвести от него взгляд, как ни пытался. На меня наводили ужас пустые глаза мертвеца и кровь, сочившаяся из раны, но я все равно продолжал смотреть. Я лежал в оцепенении, и мне казалось, что все это происходит не со мной, что нет никого Хазара, нет Пату.

«Спасайся! – завопил голос в моей голове. – Беги!»