— Он злой. Типа, само зло. Его имя вселяет страх в сердце почти каждого встречного. — Джимми наклонился вперёд, понизив голос. — Не говори никому, что я тебе расскажу, но честно? Это просто показуха. Когда он хочет, мой Папочка может побыть мягкотелым. Он разрешает мне делать одну штуку с его…
— Твой
— Мой Папочка, — повторил Джимми. — О, ты, наверное, не в курсе? Не парься! На самом деле всё очень просто. Сатана — папочка-медведь, а я — его мальчик-слэш-Королева.
— И ты говоришь, что это просто, — сказал Иисус ровным голосом.
Джимми покосился на него:
— Э-э, да? Нужно объяснить более подробно? Твоя жизнь, скорее всего, наполнится радостью и любовью, либо же ты попытаешься убежать как можно дальше. Потому что я могу рассказать. Итак, иногда твинку нужен папочка-медведь, чтобы тот наполнил его папочко-медвежьим членом…
Иисус резко покраснел и нахмурился.
— О-оу, — сказал Джимми, ущипнув Иисуса за щёку. — Ты очаровашка.
Иисус шлёпнул его по руке:
— Я
Джимми пожал плечами:
— А я думаю, ты очаровашка. Извини, что смутил тебя. Я часто смущаю людей. Я пытаюсь исправиться, но время от времени лажаю. Знаю, что не все любят говорить о сексе. — Он усмехнулся. — Наверное, не помогает и то, что твоя мама была девственницей. Сомневаюсь, что у тебя был разговор о пестиках и тычинках. Без обид, но, должно быть, трудно воспринимать всерьёз всё, что она говорит о безопасном сексе, когда она волшебным образом забеременела от твоего отца. Я, наверное, тоже был бы немного ханжой, если бы был на твоём месте.
Иисус сердито фыркнул:
— Я не
— Нет ничего плохого в том, чтобы быть ханжой. Мы все должны с чего-то начинать. И если не против, они секс-работники.
Иисус моргнул:
— Что?
— Секс-работники, — повторил Джимми. — Мы не называем их проститутками, потому что это унизительно для людей данной профессии, большинство из которых женщины. Коннотации, стоящие за словом
— Иисусе, — простонал Иисус. — Что это за место?
— Эм… Ад? Я думал, ты в курсе.