Свет померк, и Джимми снова повернулся к трубе.

Стеклянная дверь скользнула в сторону, наружу выплыли белые облака и покрыли землю.

И в трубе, скрестив руки на груди, стоял нахмуренный Иисус Христос.

Его кожа была коричневой, а длинные тёмные волосы свисали вокруг лица. На нём были чёрные ботинки от Dr. Martens с серебряными пряжками, верх которых скрывали чёрные расклешенные рейверские брюки с такими же пряжками по бокам. На его тонкой футболке было лицо Джима Джонса¹⁰ и надпись: «БОГ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ЭТО СДЕЛАТЬ». Иисус переминался с ноги на ногу, перекинув рюкзак через плечо, а его тёмные глаза нервно бегали по сторонам.

Джимми бросился вперёд, заставив Иисуса вздрогнуть и отпрыгнуть назад.

— Привет! Ты, должно быть, Иисус! Так здорово наконец-то с тобой встретится. Я часто разговариваю с твоим отцом и слышал об омовении ног. Разве кинки не крутая вещь? Кроме того, ты не белый, что просто… вау. Они правда накосячили, да?

Иисус вздохнул и, посмотрев себе под ноги, что-то пробормотал себе под нос.

Джимми на него покосился:

— Что?

Иисус закатил глаза, а его губы растянулись в улыбке:

— Я сказал, что я восточный еврей. И только с XX века меня начали обелять.

Джимми моргнул:

— А зачем?

Иисус усмехнулся:

— Из-за расового антисемитизма. Они хотели белого нордического Иисуса, потому что думали, что так я стану лучше.

— Джимми скорчил рожицу:

— Иу. Чертовски глупо. Люди отстой.

— Ты человек, — рявкнул на него Иисус.

Джимми потёр затылок:

— Да, полагаю, это так, но обещаю, что я не такой, как эти придурки, хотя ты не должен верить мне на слово. Я должен доказать тебе это. Честно говоря, я счастлив, что ты здесь.