В какой-то момент празднества Авдотья ненадолго вышла из-за стола, сославшись на желание подышать свежим воздухом, а вернувшись продолжила развлекать племянника Бориса Годунова рассказами о своих приключениях. В палате, в которой шел свадебный пир, стало жарко, Авдотья расстегнула ворот своего платья, но из зала больше не выходила.

Михаил Черкашенин сидел за прямым столом вместе с братом Дмитрия Ивановича Андреем Ивановичем. Оказалось, что они уже встречались несколько лет тому назад, во время отражения одного из набегов крымских татар и им было чем поделиться друг с другом.

Донской атаман взял на свадебном пиру слово и сказал то, что никто другой не говорил:

– Мне легко и радостно с вами, мои братья и сестры! Всю свою жизнь я провел в далеких донских степях, сражаясь с кочевниками. Хотел защитить русский народ от их смертоносных и разорительных набегов. Все это время прошло в ожидании того, что когда-нибудь мы будем спокойно жить, ничего не опасаясь.

Вот здесь и сейчас я чувствую, что ради такой жизни я и ходил на Азов, на Перекопь, бил татарские и ногайские отряды, которые шли на Русь. Мой сын женится на сестре воеводы Дмитрия Ивановича Хворостинина Анастасии. Это прекрасная пара. Они вместе прошли весь ужас татарского пленения, выжили, сохранили свои духовные ценности, вернулись обратно и приняли участие в борьбе с врагом. Пусть и дальше их жизнь будет полна не только тихих семейных радостей, но и героических деяний.

С середины свадебного пира молодые ушли к себе в опочивальни. Молодых провожали дружки и свахи. Проводы сопровождались музыкой и шумом. Спустя два час молодых разбудили и позвали обратно за стол. Теперь они уже ели и пили.

Застолье второго дня называлось – «сырный стол». Во время этого застолья совершалось разрезание сыров. Дружко Хворостинина, а им был князь Михаил Иванович Воротынский, по старшинству вызывал сначала родственников молодой, затем молодого и просил их принять угощение – чашу хмельного меда и положить какую-нибудь закуску «на сыры».

В этот день новобрачные пошли к вырытому во дворе купца колодцу и стали кидать в воду деньги, кольца, краюшки хлеба, отрезанные от свадебного каравая. Делалось это, на счастье. Однако, когда Анастасия наклонилась к колодцу, чтобы кинуть в него кусочек свадебного пшеничного каравая, застежка ее монисто неожиданно расстегнулась, и украшение упало прямо в воду.

Евфросиния, которая стояла рядом, вся побледнела, но промолчала. Авдотья же, которая ни на шаг не отступала от матери, по простоте душевной, прошептала народную примету:

– Порванное ожерелье упало в колодезь – к смерти близкого человека.

Шепот Авдотьи услышал только Дмитрий Иванович, который стоял за ее спиной. Он яростно зашипел на свою падчерицу, но та сама поняла, что сказала лишнего, закрыла от смущения лицо руками и убежала в купеческие хоромы.

После гадания у колодца Михаил Черкашенин с Данилой распрощались со всеми и поехали в Коломну, где еще стоял гуляй-город – забрать пленных. Там их ожидали также полсотни казаков, которые должны были сопровождать пленных до Азова.

Дмитрий Иванович буквально через день после свадебного пира увез жену и Авдотью в свое поместье, что располагалось вдоль берегов реки Ухора. Вместе с ними поехала и Анастасия Черкашенина.

Женитьба Дмитрия Ивановича Хворостинина на Евфросинии Поляковой оказалась счастливой. Вскоре у них родился сын – Иван, через год еще один – Юрий, а еще через год третий сын – Григорий.

Евфросиния оставила знахарство, настрого запретила им заниматься Авдотье и полностью посвятила себя воспитанию сыновей.

Предметом ее забот стал также присмотр за обширной вотчиной Хворостининых. Как было написано в учебнике по организации хозяйства того времени – «Домострое» – она заботилась, чтобы были «в погребе и на ледникех, и на погребицех хлебы и колачи, сыры, яица, забела, и лук, чеснок и мясо всякое, свежее и солонина, и рыба свежая и просольная, и мед преснои, и ества вареная мясная и рыбная студенью, и всякий запас естомои, и огурцы и капуста соленая и свежая и репа, и всякие овощи, и рыжики, и икра, и росолы ставленыя, и морс, и квасы яблочные, и воды брусничные и вина фряжские, и горючие и меды всякие, и пива сыченые и простые, и брага».

Деверья встретили приход Евфросинии в семью хорошо, никогда не попрекали ее тем, что она не княжеского рода.

Братья Федор и Андрей вскоре сами женились и завели детей. Брат Петр посвятил всего себя царской службе, и жениться так и не удосужился. Евфросиния подружилась с женой Андрея Ивановича Евгенией и часто присматривала за племянником Иваном, когда ее подруга хворала. В нарушение зарока, своих близких она лечила травами и кореньями.

По прошествии недолгого времени после свадьбы Хворостининых в их ухорскую вотчину приехал молодой Степан Степанович Годунов. Юношу приняли на службу к царю рындой. Рассказ Авдотьи на свадьбе о приключениях в гуляй-городе произвел на него неизгладимое впечатление, и он решил просить ее руки у родителей.

А может быть это Авдотья проведала, что дядя Степана вскоре сильно продвинется во власти и приворожила на свадьбе матери молодого Годунова. Ведь что ей было делать в семье вторично вышедшей замуж матери, даже если она знала, что Дмитрий Иванович очень хорошо к ней относится? К тому же мать запретила ей заниматься знахарством, а другого ремесла она не знала.