- Засада, - прошептал Мишка Баламут. - Не повезло плешивому. Что ж он там с ним делает такое, раз парню так худо? Прикончил бы уже что ли!

От телепатического воздействия мутанта Макс страдал в меньшей степени, чем остальные, и всё же доставалось и ему. Головная боль накатывала волнами. Пульсировало в висках, ежесекундно било по глазным яблокам. Он подозревал, что антропоморф ещё не задействовал свой главный калибр, и это не могло не пугать. То ли выродок накапливал силы, то ли ему просто доставляло удовольствие изводить людей слабыми, но непрерывными атаками. Но Журналист нисколько не сомневался, что как только кровожадному уроду надоест очередная забава он врубит свою телепатическую машину на полную катушку.

«Спалит нам мозг, а потом придёт сюда за добавкой», - мелькнула мысль.

Воробьёв чутко принимал зловещие, угрожающие сигналы разъярённого существа. Антропомрф уже его раскусил и больше за своего парня не принимал.

«А жаль! - подумал Макс. - Я бы смог подобраться к тебе тогда поближе и шанса своего точно не упустил бы».

- Вот тебе и пунктик в послужной список, - проговорил Мишка. - А дробовичок-то у плешивого не плохой. Пожалуй возьму себе, ему-то он уже без надобности.

3

Крик, доносившийся от норы, они слышали на протяжении часа. И примерно в течение этого времени, ни на минуту не ослабевало телепатическое воздействие. Потом, правда, это воздействие стало затухать, и в конце концов полностью заглохло. Но человеческие вопли не перестали напоминать о невыносимых страданиях раненного. С какой-то монотонной периодичностью они рождались всё снова и снова, и тогда окрестности заполняло страдальческое эхо, от которого в жилах стыла кровь.

- Мозги уже не прессует, а всё равно тошно, - прошептал Савва. Здоровяк потряс головой и поёжился. - Два часа ночи. Сколько прошло времени как он кричит? Час? Полтора? Зачем он его так терзает?

Макс подобрал с пола ПНВ, стряхнул с прибора грязь и встал напротив выхода.

- Он хочет чтобы мы пошли его выручать, - проговорил Воробьёв. - Думаю, выродок изучил нашу породу и сделал кое-какие выводы. Возможно ему кажется, что люди все одинаковые. Готовые отдать жизнь ради ближнего... Глупые... доверчивые...

Макс нацепил ПНВ на глаза и вышел из салона.

- А может всё намного прозаичнее, - добавил он. - И зверь просто занялся психологической обработкой. Мол нервы дрогнут и, запаниковав, мы наделаем ошибок.

Отходить далеко от троллейбуса Журналист конечно же не собирался. Он просто хотел, чтобы его друзья по несчастью перестали отвлекать. Их причитания и пыхтение начинало действовать на нервы. А ему надо было сосредоточится. Решение провести небольшой эксперимент пришло к нему спонтанно, словно какая-то сила свыше дала недвусмысленную подсказку. Ему вдруг пришла авантюрная и нелепая идея послать мутанту свой собственный сигнал.

«Ты не умнее меня, падла! - напрягая волю, подумал Макс. - Может крепче, может злее, но по сути своей такой же сгусток материи, который при желании ничего не стоит размазать по стене».

В свою мысль Воробьёв вложил всю накопившуюся злобу и презрение, а потом уставился в точку, где по его представлениям мог таится хищник. Должно быть со стороны эта игра в гляделки с пустотой выглядела как фарс и клоунада, но сеанс внушения продлился недолго и Макс на удивление оперативно получил ответ. Сначала в голове возникла боль, такая сильная что он едва сдержался чтобы не застонать, а потом боль пропала и в черепе зазвучал уже знакомый набор щелчков и шорохов. Он по-прежнему не в силах был понять их значения, зато уловил любопытство, которое теперь испытывало к нему таившееся во тьме чудовище.

Ему вдруг стало казаться, что дерзкая мысль, которую он отослал противнику вызвала у того удивление, если подобное определение вообще подходило для подобного существа.

«На его месте я бы точно охренел от такой наглости, - ухмыльнулся Макс. - Разве может ничтожество бросать вызов да ещё делать это так открыто? Разве может еда быть такой наглой?».