Макс вошёл в депо первым. Поморгал немного, чтобы привыкнуть к царившему внутри полумраку, и двинулся вслед за Гнусом. Огромное пространство подавляло пустотой и запущенностью. Практически ничего не говорило о присутствии людей, только в центре на рельсах стоял закопчённый пассажирский вагон с надписью «Ресторан». В тамбуре горел жёлтый огонёк походного фонаря. И ни одной живой души.
- Послушай, Гнус! - окликнул Воробьёв. - Нам нужен Мизгирь! Куда ты нас привёл? Продолжая шагать в сторону вагона, Сумеречник только рассмеялся.
Воробьёв остановился и на всякий случай стянул автомат с плеча.
- Этот урод начинает меня раздражать, - сказал Димон. - Дать бы ему прикладом по хребту, чтобы проявил хоть немого уважения.
- Мне тоже этот гад не нравится, но бить его по хребту нельзя, без него наш план летит коту под хвост, - отозвался Макс.
Между тем Гнус дошёл до вагона и, остановившись, развернулся к отряду лицом. Стал как вкопанный, склонил голову вперёд, и как показалось Максу, начал что-то шептать. Вскоре в проёме тамбура показалась угловатая фигура какого-то человека. Он медленно спустился по лесенке, благосклонно положил правую руку на голову Гнуса, и выдержав пару секунд, с показной торжественностью пошёл навстречу к гостям. А Гнус как и подобает верному адепту побежал следом, стараясь на ходу облобызать щедрую длань вождя.
Подошёл Досев. Он легонько толкнул Воробьёва плечом и кивнул на фигуру сумеречника.
- Должно быть это и есть Мизгирь, - прошептал он. - Вон как собачонка перед ним пресмыкается. Чуть ли не на четвереньках скачет.
Приближающийся человек смотрел в упор. Но к своему разочарованию ожидаемого всплеска телепатической активности Макс не ощутил. После общения с Гнусом ему почему-то стало казаться, что все сумеречники должны обладать какими-то экстрасенсорными способностями. А тут...
«То ли этот тип хорошо умеет управлять своим даром, то ли его нет совсем, - подумал Воробьёв. - А там чёрт его знает на что способен этот придурок».
Мизгирь остановился в нескольких метрах от Макса и уставился на него не моргающими глазами.
Высокий. Крепко сбитый. Лысая голова была покрыта шрамами, которые складывались в причудливый узор в виде растопырившего лапы паука. Правая сторона лица была обезображена глубокими ожогами, от чего землистая словно оплавившаяся кожа напоминала шкуру аллигатора. У Мизгиря были зелёные пытливые глаза проницательного человека, что резко контрастировало с его статусом вожака отверженных. Ещё Макса поразило то, что сумеречник носил какой-то странный, судя по всему сшитый доморощенными умельцами костюм из брезента — нелепой смеси защитного комбеза и рабочей робы. Насколько в такой дерюге было удобно оставалось только догадываться, но возможно в таком наряде была сугубо практическая нужда.
Мизгирь протянул руку, и Воробьёву пришлось её пожать. Ощущение оказалось неприятным — ладонь сектанта была влажной и холодной. Ему показалось, что он коснулся пресмыкающегося, которое выползло из какой-то тёмной и сырой расщелины. Разве что злобного шипения не услышал.
- Зачем пришли? - спросил Мизгирь. - Мы никого не звали в свою обитель...
- У тебя была договорённость со Связным, - сказал Макс. - Мы хотим продолжить его дело. Взамен обещаем исполнить все обязательства, которые взял на себя его босс.
- А-а-а! Вот значит что! - на губах Мизгиря заиграла хищная улыбка. - Значит всё-таки его дело не кануло в Лету. А я-то уж подумал, что уже не дождусь причитающихся даров.
Мизгирь растянул рот ещё шире, и Воробьёву стало не по себе. Зубы сектанта отливали свинцом, из-за чего он напомнил ворчуна из красного блока.
- Выходит главный ты, - сумеречник внимательно посмотрел на Журналиста. - Связной должен был привезти деньги. Надеюсь, бабки с тобой?
Макс покосился на Досева и нетерпеливо кашлянул.
Тот напрягся, но послушно стянул с плеча рюкзак. Расстегнул молнию и вытащил на свет прозрачный пластиковый пакет набитый пачками банкнот.