Показались знакомые очертания зданий «Обители». Только в прошлый раз Макс заходил на территорию Стремачей с лица, а сейчас со спины. Ветер донёс запах горелой резины. То ли печку растапливали, то ли где-то жгли покрышки. Залаяли сторожевые псы. Какой-то бродяга грязно выругался.

- Ладно друг, давай клешню! - Лукич протянул руку. - Пойдём мы со Светкой по своим делам, а ты ступай по своим!

На прощание старик хлопнул Макса по плечу и потянул телегу мимо забора к центральному входу. За ним, с ружьём на плече поплелась крошеная старушка.

6

- Видок у тебя ещё тот! - хмыкнул стоявший у ворот здоровяк. - Здесь благотворительностью не занимаются, так что проваливай!

Охранник с автоматом вскочил с пенька и выпятив пузу, преградил Воробьёву вход.

- Знаю вашего брата, от вас одни неприятности. Давай-давай, нечего тут тереться!

- Я не нуждаюсь в благотворительности так что не кипятись! - процедил Макс. - Позови Захара. У меня к нему дело.

- У тебя дело к боссу? - пузатый окинул журналиста презрительным взглядом и усмехнулся. - Да кто ты вообще такой?

- Скажи, пришёл за своим!..

Здоровяк задумчиво поелозил щетинистый подбородок и пожал плечами.

- Ладно! Только подожди здесь.

Макс улыбнулся и отошёл в сторонку. Разыскал на мусорной куче ящик и, усевшись на него, призадумался.

Вспомнился день, когда его истекающего кровью притащили в медпункт «Эдема», как Паха Сержант что-то долго и настойчиво втолковывал, пока доктор не выгнал парня на улицу. Слова приятеля Воробьёв запомнил навсегда, может этому способствовало пограничное состояние, может неосознанное желание сохранить ясность ума, но эти слова до сих пор звучали в голове.

«Вернёшься в наши края, сразу двигай к Стремачам, - сказал тогда Паха. - Скажешь Захару что пришёл за своим. Запомни — за с-в-о-и-м! У него твои вещички будут храниться как в банковской ячейке, до востребования, сколько потребуется. Знаю — ты обязательно вернёшься, а задел уже есть. Не придётся начинать с нуля».

«Как в воду смотрел. Чертяка! - улыбнулся Макс. - А может и в самом деле профи. Как-никак психиатр!»

Скрипнула дверь, и на пороге показался Захар Стремач. Страшный как смерть. Седой, краснолицый, с прожигающим взглядом, под которым не устоял бы даже самый стойкий и эмоционально крепкий.