Из города не просто было выбраться: все ворота оказались запертыми. Телохранитель, сопровождающий Виктора, посулил большие деньги охранникам ворот, но те были неуступчивы. Тогда Виктор с телохранителем пробрались к дальней задней стене крепости. Охраны большой там пока ещё не было, и беглецы в низком месте взобрались на стену и через неё попрыгали на другую сторону. Скатились по холму к речке Казанке и скорее через мелководье пробрались на противоположный берег. Они скрылись в кустах, но скоро их обнаружил сторожевой отряд осаждавших.

Их доставили к лагерю царя Иоанна Васильевича.

Государь Московский не изволил принять их, будучи занятым приготовлениями к штурму. Виктор попытался объяснить стражникам, что казанцы настроены решительно, они будут биться до конца, и неизбежны огромные жертвы с обеих сторон. Зачем это нужно?

Его никто не слушал. Обратно их не отпустили – оставили под охраной в лагере. Виктор мог наблюдать за действиями русского войска.

Царь Иоанн Васильевич для руководства штурмом выбрал возвышенное место на левом берегу Казанки, разбил там шатёр, водрузил знамя Спаса Нерукотворного.

Царю докладывали, что казанское правительство основательно подготовилось к обороне, заготовив много припасов на случай долгой осады. В пятнадцати верстах на северо-восток от города на Высокой горе была устроена укреплённая позиция в виде засеки. Там должны были укрыться отряды князя Япанчи, мурзы Шунака и Арского князя Эйюба. Все предложения о сдаче города казанцы отвергли, готовые сражаться насмерть. Число осаждавших превышало силы защитников, по крайней мере, в пять раз. Главным новшеством царского войска было использование подкопов и бочек с порохом. Руководителем минных подкопов был английский инженер Бутлер.

Царской армии удалось окружить город. Были вырыты окопы и поставлены туры, а там, где нельзя было поставить туры, строили тын. Из пушек – под Казань их было доставлено сто пятьдесят штук – начался обстрел города. Активные действия местной конницы вынудили осаждавших захватить засеку на Высокой горе.

Потом был взорван пороховой подкоп под источником воды внутри крепости под Тайницкой башней. Но, по доносам лазутчиков, это не привело к панике в городе – в крепости было достаточно источников воды, к тому же некоторые жители стали рыть колодцы.

Наконец был взорван подкоп под стены и начался штурм. Первый приступ был отбит. Тогда был взорван новый подкоп. Начался решающий приступ.

Бьщеся царевы воины во всех местах от всех ворот мужествене, за руки имаяся, копии и саблями в теснотах, ножи режушеся…

Много воинов ко штурму поидоша, а мало под стены градныя приидоша: некоторые возвращающесь, множество лежащее и притворяшеся побиты и ранены.

В городе начались грабежи – многие слабые емлют сокровища казански…

Издали Виктору было видно, как войско царя Иоанна ворвалось в город, а защитники со стен стали отступать, и те, которые притворялись ранеными и убитыми, увидев это, повыскакивали и побежали в крепость. И люди со станов, и даже кашевары, и те, кто был оставлен у коней, и спутники Виктора порывались побежать в крепость, не ратного дела ради, но на корысть многую. Было чем поживиться там: златом и серебром, и каменьями драгоценными, и соболиными шубами и прочим богатством. Но Виктор удержал их на месте – неясно ещё, чем всё дело закончится. Да и не по-божески это – грабить беспомощных и ничем тебе не угрожающих жителей.

Увидев, что ворвавшиеся в крепость воины увлеклись грабежом, казанцы воспользовались этим и перешли в наступление. Началась паника. Те, кто из корысти в город проник, побежали к воротам, где возникла страшная давка. Одни через стену полезли в надежде спастись от преследовавших защитников, а другие беспомощно завопили: «Секут! Секут!»

От царского штаба был послан приказ бить мародёров без жалости. Этим паника была вскоре остановлена.

С холма было видно, как отчаянный бой развернулся у мечети Кул-Шариф на Тезицком овраге. Скоро донесли царю, что имам Кул-Шариф погиб. Последний бой произошёл на ханском дворе. Там была яростная сеча. Под напором наступавших казанцы были оттеснены в дальний, северо-восточный, угол двора и хлынули вниз по горе с кремлёвского бугра к Елбугиным воротам. Они смяли штурмовавших, ворвавшихся в крепость через эти ворота. Но в воротах защитники были остановлены. Тогда казанцы стали прыгать через стену. Они бежали к реке Казанке и, пройдя вброд через мелководную речку, стали пробиваться сквозь русское войско. Многим это удалось, и они, оказавшись на свободе, рассыпались по лугам и скрылись в заречном лесу.

Остальным защитникам спастись не удалось.

Поступил приказ из царского лагеря: «В полон имати жён и дети малые, а ратных избивати всех». Но в ярости не жалели и женщин. Был взят в плен Хан Ядигер. Вместе с ним был захвачен карачи князь Зениет и два ханских имильдаша – молочных брата хана.

Виктору позволено было посмотреть на город после штурма. Зрелище, которое явилось перед ним, было ужасным: весь город был охвачен огнём, лежали в развалинах разграбленные дома, улицы были завалены трупами, повсюду лились потоки крови. Негде было пройти, не наступив на тела погибших. Груды мёртвых в некоторых местах лежали наравне с крепостными стенами. Телами защитников и штурмовавших были заполнены рвы. Виднелись груды тел и в реке Казанке, а также по её берегам.

Для въезда в город царя Иоанна воины едва смогли очистить одну улицу к бывшему ханскому дворцу от Муралеевых ворот, хотя расстояние от ворот до дворца было всего лишь около ста саженей. Царь повелел: «Вся же сокровища казанская, и жёны их и дети всему нашему воинству имати!»